Твоя бывшая - стр. 8

- Ты заказала только салат? – спрашивает он, скептически приподнимая брови и пропуская мою фразу мимо ушей.

- Я… Да. Я не голодна.

- Здесь очень хорошо готовят.

Я хмурюсь. Ничего не понимаю. Он позвал меня поговорить, я из-за этого пропустила рейс домой, а теперь, вместо того, чтобы сразу перейти к делу, он обсуждает со мной достоинства местной кухни.

- Я хотела бы поскорее с этим закончить, – говорю нервно.

- Ты куда-то торопишься?

- Я просто хочу знать, зачем я здесь, – отвечаю, прямо встречая его взгляд. – Если тебе интересно инвестировать в «Синичку», то я обрадую дядю и предоставлю вам возможность обо всем договориться без моего участия.

- Мне неинтересны инвестиции в «Синичку», – перебивает он бесцеремонно.

- Тогда зачем я здесь? – спрашиваю растерянно.

Молчание затягивается. Мне кажется, что в этот момент Гордеев использует молчание как оружие. У него на руках все карты, он владеет информацией, о которой я могу лишь догадываться, и он использует ее, чтобы ослабить меня. И вот он сидит по ту сторону стола, в высшей степени раскованный, холодный и бесконечно самоуверенный, а я мучаюсь от неизвестности.

Я вдруг с тоской думаю, что этот обед ни к чему нас не приведет, только разбередит старые раны, которые уже начали освобождаться от корки времени и снова причиняют боль. Надо это прекращать. Этот обед, как и мое обращение к Кириллу Гордееву, был ошибкой. О чем я только думала, соглашаясь на эту встречу? Очевидно, что все, что его интересует – это мое унижение. Ничем иным я не могу объяснить его поведение и явное пренебрежение к моим словам.

Положив на стол вилку и отодвинув от себя салат, к которому я так и не притронулась, я спокойно произношу:

- Я, наверное, пойду.

- Сядь.

Он даже не повышает голос, но отчего-то у меня по спине бежит холодок, и я так и не решаюсь подняться на ноги.

- Сначала мы поедим. Потом поговорим. Это ясно? – спрашивает он с нажимом. – У меня было чертовски непростое утро. Не усложняй ещё и ты.

Мне приходится проглотить свою обиду и согласиться на его условия. К тому же, когда я начинаю есть, я понимаю что голодна и что еда здесь действительно божественная.

- Итак, – начинает Кирилл, когда обед подходит к концу, и официант ставит перед нами две маленькие чашечки эспрессо.

- По телефону ты сказал, что в моих интересах прийти на этот обед, – беру инициативу в свои руки.

- Именно так я и сказал.

- В чем заключается мой интерес?

- Я заплачу долги Панина за «Синичку».

- А взамен?

Он вдруг усмехается. Это первое появление настоящих эмоций с момента, как он зашел в ресторан. И почему-то это пугает меня еще больше.