Твоя безумная «фанатка» - стр. 32
Она была не дура и прекрасно догадывалась, что расплата неизбежна, однако всё равно гордилась собой. Ибо нефиг, а то ишь удумал. Кто она по его мнению, шаболда с соседнего района?
Однако… однако вчера на несколько минут Пылаева и сама успела завестись. Когда её поймали в капкан нежности. Когда усадили на комод, снеся шаткую стопку учебников. Когда поцеловали.
Так поцеловали…
Боже, как поцеловали…
Либо она за два года напрочь забыла, что такое полный страсти и желания поцелуй, либо Матвей просто очешуенно умел целоваться. До дрожи в каждой клеточке. До предвкушающих стонов. Сладостно приятных иголочек, заплясавших по коже. До сильных рук, стискивающих её бёдра…
Несколько минут пронеслись в волнительном упоении, успев возбудить обоих… А потом начало действовать подмешанное в кружку снотворное. Сильное седативное в жидком виде осталось у неё ещё со времен больницы и бессонных ночей. И вот, пригодилось.
Сознание Матвея стремительно окутывала слабость и дрёма. Наверное, он и сам не понял как уснул, так как к тому моменту они перебрались на постель. Близкое присутствие подушки, горячие поцелуи, убаюкивающие мягкие прикосновения и действующее лекарство сработали безотказно. Бондарев провалился в глубокий сон. Часов на шесть точно.
Нелли тогда невесело присела возле захрапевшего парня, прямо из горла допивая уже никому не нужное шампанское и пряча в кармашек халата маленький флакончик.
Смешно, но в сложившихся обстоятельствах чувствовала себя обманутой она. Давно забывшему, что такое ласка телу отчаянно хотелось продолжения, оно прямо-таки умоляло закончить начатое… Вот только честь и самоуважение было дороже. Нет, не так. Не таким образом.
И вот пришло утро расплаты. Пылаева с плохим предчувствием ковырялась в нелюбимой овсянке, с опаской поглядывая на вход.
И дождалась.
Влетевший в столовую Матвей взглядом отыскал цель и, вихрем промчавшись мимо друзей, направился к ней. Злой как сто чертей.
Пелька, напевая себе под нос мелодию имперского марша из "Звёздных Войн", поспешно выскочила из-за стола, с невинными глазками пятясь к стеночке.
– А ну стоять, клофелинщица! – пригвоздил её к месту яростный голос. – Готовься, выдерга. Тебе сейчас будет хана.
– Караул! Убивают! – пискнула Пылаева, пускаясь в бега.
Юркая девчонка так лихо носилась между столиков, что догнать её было ещё не так просто. Игра в салки заставила их сделать круг, откуда Пелька уже без особых проблем выскочила из столовой, кинувшись к лестнице и снося с ног замешкавшихся.
Несмотря на кеды и преимущество в расстоянии, убежала она недалеко. Этажом выше в учебных коридорах Матвей догнал её, скручивания в прямом и переносном смысле в бараний рог: сгибая, заламывая руки и хватая сзади за шею.