Твой шёпот в Тумане - стр. 12
Взглянув на свою младшенькую сестричку, невольно улыбнулась ей, а у самой комок к горлу подступил. В отцовском свитере и в гамашах она походила на болезненного подростка, а не на молодую женщину. Светлые волосы собраны в худенькие косички. И огромные голубые глаза, в которых и горела жизнь. Эмбер была бы первой красавицей, если бы…
И вот это "если бы" перечеркивало все.
Она нездорова. И хуже всего, видимых причин болезни даже мама найти не смогла. Она пыталась ее лечить, но лишилась сил. Выгорела. А Эмбер так и осталась немощной и слабой.
— Томма, возьми меня хоть раз с собой. Мне надоело быть паразиткой. Я не подведу, правда, — Эм в детской манере сложила сжатые в кулачки руки на груди и просяще посмотрела мне в глаза.
Но, я не могла пойти у нее на поводу.
— У меня осталась только ты, кролик, — я постаралась улыбнуться как можно радостней, но сама почувствовала насколько жалко это вышло. — Там страшно, сестричка, и очень опасно. Здоровые не возвращаются, мужчины погибают, ну, куда ты пойдешь. К тому же и по дому дел много.
Она расстроилась. Огромные васильковые глаза погасли.
— Эмбер, — бросив корзину, я подошла к сестре и прижала ее к своей груди так, как мама делала когда-то. — У нас никого больше нет, а не станет тебя и мне жить незачем. Я эгоистка, милая. Я не могу лишиться семьи. Я никогда не возьму тебя с собой. Не станет тебя и мне из тумана возвращаться будет не к кому. А так я знаю, что дома у окна ждет младшая сестричка. Она зажигает свечу, чтобы я видела, что она не спит. Что она волнуется и верит в меня. Только так я и возвращаюсь, Эм. Только ты меня и удерживаешь.
Плечи сестренки подозрительно передернулись.
— Не плачь, слышишь! С каким сердцем я уйду, зная, что ты плачешь?
Она подняла на меня взгляд. Иногда Эмбер поражала меня своей стойкостью и желанием жить. Просто дышать и радоваться мелочам. Солнцу, ветру, дождю, последней морковке. Бывало, мы с Лестрой злимся, решаем, что на ужин готовить, когда по полкам шаром покати. А Эм спуститься в кладовую, найдет пару картошин и какую-нибудь зелень пересушенную, и начинает рассказывать нам рецепт нового супа. Вроде вода да клубни растолченные в ней, а уже не так печально все кажется.
— Я не буду плакать, правда, - сестра улыбнулась. - Я сильной стану. Я останусь дома и сварю бульон, а ты зелени принеси и черемши побольше. Те кустики, что мы сажали, пропали. Мне кажется, это я на них влияю.
— Что за глупости? — выдохнула я.
— Не глупости, Томма, — оторвавшись от меня, сестра отправилась вглубь огорода, утягивая меня за собой.