Твой личный кошмар - стр. 3
– Что? – удивилась Лёлька.
– Ноубоди ноуз. Это по-английски «никто знает».
– В смысле никто не знает? – уточнила Лёлька.
– Ну, можно и так сказать, – согласилась Лина. – У англичан ведь только одно отрицание в предложении. Но вообще-то, если дословно переводить, получается – никто знает. Круто звучит, да? Есть какой-то Ноубоди, и уж он-то знает…
– А что он знает? – спросила Лёлька дрожащим голосом.
– Да все, – пожала плечами Лина. – Ноубоди знает все! Почему каждый чувствует разный запах из-за этой двери. Почему на ней запрещающая табличка. Почему мы здесь. Почему сначала нельзя лезть в петлю, а потом можно. И куда они потом деваются – те, кто влез. И где они теперь… Ноубоди знает, понимаешь?
Лёлька тупо кивнула.
На самом деле она не понимала ничего. А кто бы понял на ее месте?!
Недоверчиво покосилась на Лину.
Крепкая, высокая, румяная, с очень светлыми, даже белесыми волосами, голубоглазая – самая обыкновенная девчонка. Одета в джинсики и белую майку.
На майке зеленая надпись: «Корректор».
На сумасшедшую Лина совершенно не похожа…
Коридор закончился, впереди показалась кабина лифта. Дверцы открылись, как только девочки подошли.
– Ишь, – буркнула Лина, – знает, что мы пришли. Ждет небось…
У Лёльки подкосились ноги.
Лифт знает? Лифт ждет?!
– Да ладно, привыкай, – сказала Лина, вталкивая ее в кабину, в которой не было привычной панели с кнопками этажей.
Дверцы закрылись, лифт пошел вверх.
– К чему привыкать? – спросила Лёлька.
– К тому, что тут за нами постоянно следят.
– Кто? – испуганно спросила Лёлька. – Врачи?
– Врачи – это которые лечат, – усмехнулась Лина. – В больнице. А это не больница. Это Корректор.
– Что?! Что ты говоришь? Какой Корректор?! – испугалась Лёлька.
– Какой-нибудь, – пожала плечами Лина, ткнув себя в надпись на груди. – Так называется это место, куда мы попали. Видишь майку? Думаешь, она моя? Фигушки! Все наше у нас забрали. Свой чемодан ты тоже больше не увидишь. Вернут только всякую ерунду, типа заколок, расчески, зубной щетки. Джинсы, кроссовки, носки, майки выдадут казенные. Пижамы и белье тоже.
– А планшет? А телефон?
– Фигушки, я же говорю, – повторила Лина. – Даже свою ручку не увидишь, даже блокнот! Скажи спасибо, что оставят имя! Тебя как зовут, кстати?
– Лёлька… – не сразу смогла выговорить та.
– Ну а я, как ты слышала, Лина. Все, приехали.
Лифт остановился. Дверцы раскрылись, и Лёлька даже отпрянула – такой оглушительный встретил ее ор, шум, хохот, рукоплескания и, как показалось в первую минуту, несчетное множество лиц.
– Привет, преступники и убийцы! – весело выкрикнула Лина. – Ну, вот вам новая игрушка!