Творожная кнопка или зовите Ханну - стр. 8
У нас любят завтракать многие работяги, а все из-за сырников. Идеальная румяная корочка снаружи, а внутри – сама нежность… Не знаю, что за магия, но они у меня получались лучше всего, поэтому каждое мое утро было творожным.
Это утро не стало исключением. Мне некогда было переживать по поводу вчерашнего. Я подмела пол, вытерла пыль, вымыла столы, расстелила свежие скатерти и отправилась на кухню готовить то, что приносило постоянный доход.
Мама и отец вернулись с рынка, когда я уже подготовила все для первой партии сырников. Обернулась на звук шагов.
– Доброе утро… – увидев их лица, я осеклась. Отец поджимал губы, а мама входила на кухню, демонстрируя максимальную скорбь. Кажется, можно начинать переживать. – Что-то случилось? Не пугайте меня…
– Только не в слона! – заорала мама.
– Да не буду я, просто скажите, что случилось.
– Только о тебе и говорят, дочка, – папа стал разбирать корзину и раскладывать продукты по местам.
Мама вытирала слезы и выговаривала:
– В чем мать родила, скакала там, на глазах у аристократов… разве я так воспитала тебя?! Да, такой уродилась, но я старалась… запереть тебя как зверушку? Так ты ж муравьем уползешь. Начнешь ругать – улетишь птичкой. А если разозлишься, так и кинешься на мать львом.
– Мама, ну что ты вспомнила? Мне тогда три года всего было. Пап, ну хоть ты скажи…
– Дочка, да что там говорить, разве людей не знаешь? Ты им ногу показала – уже женщина легкого поведения, – спокойно отозвался отец.
– Моя дочь – женщина легкого поведения! – зарыдала мама в голос.
– Так, пап! Ты не помогаешь!
– Как и вы мне! А ну, за дело! Скоро весь город придет на тебя вживую посмотреть. Пока мы только в выигрыше от этой истории, – он подмигнул мне и всучил чан с творогом, а маме помидоры, чтобы вымыть их. За делом забылся тот «невероятный позор и стыд», который мама испытала на рынке, когда ее расспрашивали торговцы о дочери-метаморфе. И как она бедная живет с таким уродом.
Наступило время открытия кафе. Как только двери распахнулись, начал стекаться народ. Все глазели на меня и перешептывались, не сильно переживая, что их повышенный интерес заметен. Я привыкла к этому и уже не обращала внимания. За 22 года чего только не слышала в свой адрес, меня не проймешь такой реакцией. В какой-то степени мне даже все равно, что они обсуждают за моей спиной.
В самый разгар завтрака в зал вошел полицейский в форме. Он безошибочно направился ко мне, застывшей посреди столов с очередным заказом.
– Ханна Лорин? Мне приказано сопроводить вас в Центральный полицейский участок.