Размер шрифта
-
+
Творчество и потенциал. Выпуск 2 - стр. 22
о чём-то звон вселенский раздаётся.
И пустота то плачет, то смеётся
в самой себе. А может быть, и вне…
Там жизни нет. Вообще? Ещё? Уже?
Случайный взгляд. Исчезли ориентиры.
И на каком-то мнимом этаже —
как будто Абсолют, что правит миром,
пригрезится. И, взгляд отбросив вниз,
чему-то вняв, не отнимая взгляда,
он, не приняв заявленный стриптиз,
отрёкся от него, сказав «Не надо!».
И Тодд в смятенье, не поняв всего,
тянул куда-то Крестника за руку
в чертоги странные, предвосхитив разлуку
в угоду Космосу, где нету ничего.
Без колебаний, раз ему служил…
Повёл он сына мраку на закланье
из ярости и из последних жил,
служа химере, будто послушанью…
– Вот свечи… Твой последний час настал…
Они горят. Они ещё живые.
Как люди – кто идёт, а кто устал.
В безмолвии или уже немые…
И в каждой – жизнь… А слева вон – твоя…
Не догорела и до половины…
Но в ней погаснет жизнь, как только я
ей прикажу… – она в том не повинна.
А там – моя… Короче, чем твоя.
Но тоже до конца сгорит не скоро.
– Пусть медленно, пусть тише воробья, —
шептал он, глядя на огонь, который
внезапно вспыхнул ярче блеска глаз,
взметнулся вверх. И в тишине погас.
И тотчас на исходе всех начал
скончался Тодд, свалившись где стоял.
А в темноте мелькнула, будто вспышка,
вполне земная маленькая мышка.
И было невдомёк ей знать о том,
что погасила жизнь своим хвостом.
И хоть «добро» и «зло» порой на «ТЫ»…
На каждого – довольно простоты.
(другие стихотворения)
9
ДЕРЕВЯННЫЙ МОСТ
(из цикла «Мосты Кёнигсберга)
Падают листья – оранжевый, жёлтый, зелёный.
Ветры поют, прилетевшие издалека.
Мост деревянный, осенний и одушевлённый,
каждою щепкой своей продолжает века.
Вот и доска – живописнейший свод прусских хроник —
всё ещё здесь… Сколько лет, сколько зим…
И крестоносец, воинственный взмыленный конник,
и вдохновивший его незапамятный Рим.
Мельницу вот возвели на ручье на Кошачьем…
Кирху штайндаммскую начали в третьем году…
Пруссы восстали. Спалили Штайндамм. Но удачи
не было. Вот погоди, только строчку найду…
Вот ещё новость: замёрзло Балтийское море.
Хоть не Россия. Но тоже и здесь холода…
А на безбрежном, широком, равнинном просторе
слышится вновь: крестоносная скачет орда.
Снова – война. То король, то тевтоны
делят пространство, сжигая дома.
Прусские капища. Прусские схроны…
А по-над Вислой нависла чума.
И снова запись: «Берлинское лето.
Освобождение от короля…».
Но не об этом сейчас, не об этом,
кто бы теперь ни стоял у руля…
Здесь, на старинном мосту деревянном
встретились эти и встретились те —
те, кто бывал на «причастии» званном,
и те, кто не был… Масштабы не те…
То – неприятие, то – хлебосольство.
Страница 22