Твои не родные - стр. 28
Я на автомате вдавил педаль газа и ломанулся на своей спортивной «куколке» прямо за ними, догнал и с довольной рожей, перекрикивая музыку, предложил подвезти. Мерлин Менсон похлопала ресницами и сложила рот в траурный бантик, а Нюта посмотрела своими синими глазами так, словно я не подвезти предложил, а потрахаться. И это было для нее охренеть как оскорбительно.
– Ты следишь за мной? Ты что больной? Никто никуда с тобой не поедет. Я вспомнила, где тебя видела. Это какой-то спор или прикол? Отвали, понял?
– Аньк, ты чего? Поехали, мы ж проспали, и маршрутка теперь черт знает когда приедет.
– Я лучше опоздаю…
Потащила Менсона за собой, та только и успевала каблуками перебирать, оборачиваясь на меня, надувая пузыри из жвачки и пожимая плечами. А я сидел и улыбался. У меня к физиономии прилипла эта тупая улыбочка. Девочка в белых носочках меня сделала, как лоха. Просто щелчком пальцев прямо в грязь. Так меня еще никто не посылал. Чтоб глядя в глаза и открытым текстом. Обычно у девочек от вида моей тачки мокрели трусики и вставали соски, а от вида моей физиономии вблизи они сразу опускались на коленки, чтобы принять меня в рот с таким видом, будто на них снизошла манна небесная. И мне нравилось распылять в их силиконовые губки свое естество. Я привык к этому раскладу, он меня более чем устраивал… и сейчас мне казалось – эта малышка с кукольными глазами и локонами размазала меня по асфальту. Смотрел ей вслед и исходил слюной на ее попку, затянутую джинсами, и длинные ноги.
Пи**ец какой-то. Ошалевший дал по газам и промчался мимо них, на ходу закуривая и врубая музыку. Заехал к одной из всегда готовых и согласных, из инстаграмовской фан-группы Гоши Шумного, сына олигарха и владельца самой крутой тачки в городе, отодрал прямо у двери, кончил ей на огромные, прыгающие в такт толчкам силиконовые шарики, покручивая неестественно длинные соски и раздумывая о том, что их тоже вытягивают как-то, или с ними ей все же подфартило от природы? Нет, я не представлял себе Белые Носочки, я просто грязно трахался и сбрасывал напряжение, и ни хрена не сбросил. Швырнул на стол деньги, чмокнул обладательницу шаров в щеку, избегая целовать раздутые губы – черт его знает, в чьем еще фан-клубе она состоит.
– Я наберу тебя, Лер.
– Хорошооо, набери. Только я не Лера – я Света.
Да хоть Оксана. Какая разница, главное, чтоб не Славик или не Артем, а то сейчас нарваться, как два пальца… Съездил к отцу в офис, послушал скучную лекцию, позевал, прикрывая рот рукой, и смылся, пока все вышли на перекур. Опять сидел в машине недалеко от ее дома… психовал, потому что она не возвращалась, и я проклинал себя, что не подождал ее у универа. Внутри такая ярость бешеная поднималась от мысли, что у нее какая-то своя жизнь, и в ней вообще нет места для меня, и, скорее всего, есть какой-то урод, с которым она встречается и даже спит. Уроду заочно оторвал яйца, отрезал член и сломал ноги и руки. Выкурил, наверное, целую пачку, пока вдруг не увидел Менсона с плейером в ушах и рюкзаком кислотно-сиреневого цвета. Выскочил из тачки и за ней. Когда за руку схватил, она заверещала, но едва меня увидела – узнала и притихла.