Твое место на зоне - стр. 38

Но радость была омрачена горькой новостью. Его друг Олег Соломин получил травму позвоночника. Ничего страшного бы не произошло, если б это была первая травма. Одно легло на другое, и как итог – у Олега отнялась нижняя часть тела. Его отправили в Москву. Оставалось только надеяться, что и на этот раз врачи совершат чудо...

В камеру Матвей заехал как к себе домой.

– Мир вашему дому, братва! – уверенно поздоровался он.

Хата большая, квадратов тридцать, не меньше. Шконари в три яруса вдоль стен. Но людей не так много. Беглым взглядом Матвей прошелся по пустующим койкам.

Основное его внимание было приковано к группе людей. Они сидели за столом и с интересом разглядывали очередного «пассажира». До его появления они резались в карты, но вертухай вспугнул их, поэтому они спрятали стиры. Дверь за Матвеем закрылась, но карты так и не появились. Сначала нужно было разобраться с новичком, а затем уже можно будет продолжить игру.

Первым к нему обратился смотрящий – крепкого сложения низкорослый мужичок лет сорока. Мощный, будто бронированный лоб, нос – равнобедренный треугольник, щеки гладко выбриты, в коричневых от чифиря зубах дымится папироса.

– Ну и каким ветром тебя к нам занесло? – миролюбиво спросил он.

Нюхом опытного арестанта он определил в Матвее родственную душу.

– Да на бабу одну запал, – ухмыльнулся Холод.

– Неужто мохнатый сейф? – насторожился смотрящий.

Мохнорылых насильников братва не жаловала, и уж Матвей это знал хорошо. Сам как-то лично лохмача опускал...

– Да западло мне такие сейфы вскрывать, – ухмыльнулся Матвей. – Но этой бы вскрыл. Потому как мусорская баба. Я бы ее прямо на глазах у этого мусора сделал.

– Ну если мусорская баба... А чего ж не сделал?

– Да на ментов нарвался. Я одного из шпалера шмальнуть думал, а волыну заклинило. Ну менты надроченные меня и повязали...

– Да, брат, ты попал.

– Да не вопрос, косяк за мной. Мента валить надо было, а я облажался.

– Теперь за мента тебе вкрутят и за ствол.

– Да пусть вкручивают. Мне за год на воле – во! – с бравурным видом Матвей провел пальцем по горло. – Тюрьма – дом родной, дача – Колыма.

– Да ты чего стоишь-то, брат? Присядь! – Смотрящий показал ему на свободное место за столом.

Матвей бросил скатанный матрац с вещами на свободную шконку и занял указанное место. Он чувствовал себя своим среди своих.

– А звать-то тебя как? – продолжал смотрящий.

– Зовут Матвей. А по крещению – Холод.

– Холод, Холод... Что-то знакомо... Ты, случаем, не из Новожильска?

– Да был как-то. Проездом, – хмыкнул Матвей.

– Все мы на воле проездом... – понимающе кивнул смотрящий. – Слыхал я про такого Холода, который с карасей жирок скачивал. Уж не ты ли это?