Тверской бульвар - стр. 48
– Теперь я верю, это простой промах редакции, – заметка желтая и помещена Митькой Рубинштейном. Вы знаете, что он играет на понижении курсов?
– Пускай Рубинштейн спекулирует, тем лучше, – ответил редактор. – Юденич натворит меньше зла с дутой валютой»…
В книге «200 лет вместе» Александр Солженицын цитирует донесение посла США в Швеции, сообщавшего в 1918 году, что банкир Дмитрий Рубинштейн из России «перебрался в Стокгольм и стал финансовым агентом большевиков».
В романе «Нечистая сила» Валентина Пикуля есть такой эпизод: «Банкир Дмитрий Львович Рубинштейн, которого в петербургском обществе называли Митькой, поднес в презент Распутину несколько акций Русско-Французского банка, но подарком не угодил.
– На што мне акцы твои? – сказал старец Митьке. – Я вить на биржу не ходок… Не моего ума дело. Это вы, образованные там всякие, на бирже треплетесь.
Митька Рубинштейн не стал спорить и стоимость акций тут же перевел в наличный чистоган, от которого Распутин не отказался…»
Не подносил «Митька» Распутину «несколько акций», не разменивался на мелочи. 200 000 рублей пожертвовал премьеру России на содержание лазарета. Передал под него свой особняк в Петербурге на Васильевском острове. Арон Симанович, бывший секретарь «старца», в мемуарах «Распутин и евреи» вспоминал: «Лично для себя Распутин от Рубинштейна ничего не требовал», называл его «умным банкиром», более того, представил Александре Федоровне, когда императрице понадобилось в глубокой тайне перевести деньги бедным родственникам в Германии во время войны с Россией.
То, что «колоритно описано» в романах, в жизни далеко не так, как и в путеводителях, где описывается Тверской бульвар. Дмитрий Рубинштейн, кандидат права, окончил университет в Харькове, откуда был родом, он никогда не являлся германским шпионом. Его «авантюризм» ничем не отличался от поведения других таких же сказочно богатых банкиров накануне революции в октябре 1917 года.
После кровавого немецкого погрома 1915 года в Москве инженер Нирнзее Эрнст-Рихард Карлович, владевший вблизи Тверского бульвара построенным им самым высоким в Москве десятиэтажным домом.
У двух одиночеств, живших здесь, я бывал. Литературный секретарь писателя Леонова Николай Стор рассказывал, как чуть было не стал секундантом на дуэли Есенина. Москвовед Романовский показал этажерку с книгами о Москве, где были издания, стоившие больше моей месячной зарплаты в газете.
Строение в Большом Гнездниковском переулке, 10 Нирнзее продал за 2 миллиона 100 рублей Рубинштейну. Дмитрий Леонович, он же Львович, которого называли за глаза «Митькой», владел банками, страховыми обществами, акциями влиятельной петербургской газеты «Новое время». Но «умный банкир» чуть было не попал на виселицу. Выкупив акции страхового общества «Якорь», перепродал их шведам и отправил в Стокгольм планы застрахованных сооружений. На границе при досмотре планы вызвали подозрение в шпионаже, отправителя арестовали и передали комиссии генерала Батюшина, охотившейся за изменниками, особенно за теми, кто бы мог откупиться. Рубинштейн владел 300 миллионами рублей клиентов в своих банках. Пять месяцев просидел в тюрьме, по словам генерал-лейтенанта Курлова, «без всяких оснований». Помогли избежать суда по законам военного времени Распутин и Александра Федоровна.