Тверской бульвар - стр. 33
Мдоянц с первого взгляда понял, что неожиданно встретил талант, который они с Посохиным искали в Москве и Ленинграде. Пятнадцатиэтажные корпуса курорта, как высотку, они не хотели венчать статуями тружеников, декорировать звездами, серпами с молотом, красными знаменами. Ни соцреализма, ни «сурового стиля» видеть больше не хотели.
– Я нашел художника, – обрадовал Мндоянц Посохина.
– Кто такой? Где он?
Кремлевский дворец съездов. Архитекторы М.В. Посохин и А.А. Мндоянц
Автор росписи оказался в горах, где писал пейзажи. Что было дальше?
«Однажды за мной прилетел вертолет, оттуда вышел парень и сказал: “Вы полетите с нами, вас ждут”. Мы приземлились на госдаче. Стою, жду. И вот подходит ко мне какой-то начальник, знакомится и объясняет: “Вот эти здания у нас одинаковые, как яйца, подумайте, как сделать их разными”. И ушел. Остался я один на улице и думаю, как отсюда выбраться, денег совсем не было. Пошел на станцию, запрыгнул в поезд Москва – Тбилиси и до утра бегал из одного вагона в другой, чтобы контролеры не поймали. Вот так началась моя карьера в Москве».
Посохин был действительно начальником, не только главным архитектором города Москвы, но и главой Государственного комитета гражданского строительства и архитектуры СССР, фактически министром, и к тому же – придворным архитектором, как некогда Константин Тон.
Художник не упустил случай. Представил эскизы, выиграл конкурс и получил возможность проявить свою «монументальную пластику». К тому времени у Зураба Церетели в возрасте Христа все сошлось. Как художник с этнографами и археологами Грузинской Академии наук обошел Кавказ. В «оттепель» пожил у родственников в Париже, поучился на курсах повышения фантазии, встретился с Пикассо и увидел, что занимается он не только живописью, но и литьем, росписью по фарфору, керамикой. В другой приезд в Париж встретился с Шагалом. В его мастерской – масло и темпера, а во дворе – витражи и мозаика.
«Я понял, общаясь с ними, что художник может все. Из Парижа вернулся готовый и начал изучать мозаику, витраж».
Мозаикой прославился в Пицунде. Работал как одержимый. Привлек к своим мозаикам внимание гостившего в СССР великого монументалиста Сикейроса и обитателей правительственных дач. Там произошла встреча с министром культуры Фурцевой, знаменитыми актерами театра и кино.
«Однажды у причала остановился катер. С него сошел на берег мужчина в белой рубашке, загорелый и подтянутый. Поздоровался со строителями и со мной.
– Косыгин, Андрей Николаевич…» Знакомство продолжилось в Москве.
Церетели с женой бывал дома у премьера за праздничным столом. Посохина рад был видеть у себя в мастерской на Тверском бульваре, не прерывая связи с ним до конца его жизни, о котором скажу ниже.