Тут вам не кино - стр. 14
«Ну вот, наконец, – радостно думал Эдик, снимая с принцессы свадебное платье, – я перестану быть презренным девственником!» В этот момент мир вокруг него закружился, завертелся и померк…
…Эдик открыл глаза, поморщился. Запах цветущих яблонь разительно перебивало сортирным зловонием. Он лежал на земле в саду у тётки, рядом с туалетом. Вокруг стояли тёткины соседи и сама тётка. Лица собравшихся были взволнованы; те, что стояли ближе, морщились, прикрывали ладонями носы. А какой-то небритый мужик, явно похмельный, поливал Эдика водой из шланга, приговаривая:
– Ну вот, Анна Петровна, очнулся твой племянничек…
Тут вам не кино
Случился как-то раз по всему миру зомбиапокалипсис, и повсюду из моргов и даже из могил полезли ожившие мертвецы…
Не спрашивайте: как так вышло? чего это они ожили и полезли? да и как такое вообще возможно, что мёртвый, а в некоторых случаях и вовсе разложившийся уже мозг стал передавать сигналы по мёртвым нервам, или же вообще без таковых, одеревеневшим или и вовсе напрочь усохшим мышцам; как работают суставы и позвонки, как видят прогнившие или усохшие как у вяленой рыбы глаза? Ничего такого спрашивать не надо. Автор не знает. Просто поверьте. Вот случилось, вот поползли-полезли. И стали жрать живых людей и домашних животных.
Что значит «зачем?»! За надом! Кушать им захотелось. Куда, говорите, кушать? Нет, говорите, рабочего желудочно-кишечного тракта? Ну и что, что нет? А кушать им всё равно хочется. Чего им ещё делать, если не употреблять в пищу живых сограждан? И даже не вспоминайте про гнилые челюсти и выпадающие зубы! Хватит, дорогие читатели, приставать к писателю-фантасту с каверзными вопросами! Не будьте такими въедливыми!
Случился, значит, зомбиапокалипсис и начало-ось… Почти в точности с всесильным (потому, что верным) учением известного бородатого классика, люди стали стремительно делиться на два класса: «живых и вкусных» и «мёртвых и прожорливых». Причём, согласно канону зомбиапокалиптического жанра, поначалу первый класс стремительно, прямо-таки в геометрической прогрессии, уменьшался, пополняя нестройные ряды класса второго, а когда баланс пришёл в соответствие с установленными популярными до апокалипсиса графоманами и сценаристами дебильных телесериалов нормативами, тогда немногочисленные уцелевшие представители класса живых стали активно собираться в группы выживших и банды.
Группы выживших – это когда вместе кучкуются «хорошие» добропорядочные граждане: «толерантные», «инклюзивные», среди которых есть азиаты, негры и гомосеки. В группах всегда демократия и политкорректность; в них неприемлемы «абьюз», «харассмент» и «гомофобия». В группах всегда много сильных и независимых женщин, которые не опускаются до стирки-готовки-уборки и воспитания детей; женщины в группах выживших добывают пропитание из набитых зомбями супермаркетов наравне с мужчинами, иногда даже охотятся в лесу на зверей, воюют с бандами и в свободное время управляют демократией. Мужчины же их, сильных и независимых женщин, охотно во всём слушаются, потому, что именно так и должно быть, когда вокруг зомбиапокалипсис.