Туринская плащаница. Свидетель Страстей Христовых - стр. 15

Эдесса, ныне Шанлыурфа, крупный мусульманский город на юго-востоке Турции неподалеку от сирийско-иракской границы, в древности был процветающим торговым центром, где говорили на арамейском. Эдесса стояла на перекрестке двух караванных путей с тысячелетней историей, один из которых вел в Индию и Китай, а другой – в Иерусалим и Египет. Здесь шла прибыльная торговля шелком и пряностями. Дворец, ипподром, театр, колонны, летние и зимние термы, окруженные двойной колоннадой, вызывали всеобщее восхищение. К востоку и югу простирались плодородные земли, орошаемые множеством рек. Население Эдессы отличалось разнообразием: преобладали арамеи, но были здесь и набатеи, парфяне, персы, македоняне и евреи. В городе долгое время почитались языческие боги вавилонского и ассирийского пантеона: Бэл, Набу, Баф-Никаль, Анаит (Артемида), Атаргатис… А в VI веке этот литературный и научный центр Сирии на стыке греческой и восточной культур стал одним из важнейших городов восточного христианства; здесь насчитывалось около пятнадцати святилищ, церквей и монастырей, а в соборе хранились мощи святого Фомы, привезенные из Индии в 232 году.

Эдесса была столицей топархии (княжества) Осроена, относительно независимого буферного государства, занимавшего часть Верхней Месопотамии, от Тигра до Евфрата и Таврских гор, между Римской империей и Парфянским царством, а позднее – государством Сасанидов (Персидской империей). Во времена Иисуса Осроеной правила набатейская династия, основанная неким Арью (Львом) на руинах империи Александра под эгидой парфян, и топархом, или царем, был Абгар V Уккама (то есть «Черный», или «Смуглый», 13–50 гг. н. э.). В 179 году Осроена значительно уменьшилась в размерах в результате наступления римлян, а затем, в 216 году, император Каракалла присоединил ее к провинции Месопотамия, и она превратилась в военную римскую колонию, получившую название Colonia Edessenorum.

Появление в этом ближневосточном городе таинственного полотна с образом на нем неразрывно связано с религиозной легендой, насыщенной чудесами наподобие восточных сказок. Возникла она, как доказал преподобный отец Луи-Жозеф Тиксерон, в середине III века и с течением времени разрослась, обрастая подробностями, претерпевая множество преобразований и сплавляясь с другими сюжетами так, что даже и сегодня разобраться в них непросто[24]. Несмотря на сложные переплетения ее ветвей и все ловушки, которые она приберегла для историков, важно остановиться на ней подробнее, если мы хотим узнать древнюю историю Туринской плащаницы, потому что именно по этому следу, и по нему одному следует идти.