Турецкий марш - стр. 12

. С удивлением мы слушали о подробностях той эпопеи. В Севастополе, где мы отстаивались во время осады города, нам не удалось толком посмотреть на смертоносные атаки удивительных летательных аппаратов на вражеский флот. Единственно, что нам запомнилось, это тот ужас, который стоял в глазах пленных англичан и французов, когда они рассказывали о том, как взрывались и горели их корабли.

Лейтенант сообщил, что его люди взяли с собой оружие, которое поможет нам уничтожить вражеские боевые корабли, если они попытаются помешать нам выполнять свою задачу.

– Только, Петр Федорович, – улыбнувшись, сказал лейтенант, – помощь наша вам вряд ли понадобится. Корабли англо-французской эскадры не рискуют сейчас выходить в море. Они все больше отстаиваются в Константинополе. Но, как говорится, береженого и Бог бережет…

Все, в общем-то, и было так, как сообщил мне лейтенант Михайлов – впрочем, теперь я называл его по имени и отчеству, как это принято у русских морских офицеров. Олег Николаевич вел наблюдение и передавал мне донесения из штаба флота. Из этих докладов мне стало известно, что в Поти из Трапезунда вышли две шхуны с грузом для немирных горцев. Кроме того, на их борту были поляки-волонтеры – участники мятежа 1830–1831 годов, которые из ненависти к русским устроились на службу к туркам, а некоторые даже перешли в магометанскую веру. Адмирал Нахимов приказал нам перехватить эти шхуны. А в том случае, если их экипажи и пассажиры окажут вооруженное сопротивление, утопить их безо всякой жалости.

Турки рассчитывали проскочить ночью мимо нас, чтобы поутру высадить пассажиров и свой груз на побережье, где их уже будут ждать посланцы имама Шамиля. Но, как оказалось, у Олега Николаевича были приборы, с помощью которых можно было и ночью вести наблюдение за морем. Один из его мичманов и обнаружил турецкие шхуны.

Мы быстро развели пары и погнались за неприятелем. Турки, поняв, что обнаружены и что уйти им не удастся, решили сражаться до последнего, хотя сопротивление было бессмысленным – мы из наших десятидюймовых орудий могли расстрелять их с дистанции, которая оказалась слишком большой для их легких пушек.

Ясно было лишь одно: сдаваться они не собираются, и я должен был выполнить приказ адмирала Нахимова – уничтожить неприятеля.

С помощью чудо-бинокля мы могли наблюдать за падением наших ядер и бомб. Комендоры стреляли превосходно, и вскоре одна из шхун, лишившаяся мачт, потеряла ход. Вторая, тоже понеся большие потери в рангоуте, все еще питала тщетную надежду на спасение. Но и она вскоре загорелась и стала тонуть. Турки пытались спустить шлюпки, но ядра, упавшие рядом, перевернули их. Когда палубы вражеских кораблей стала захлестывать морская вода, мы прекратили огонь.