Турецкий. Дебют - стр. 48
— Но ведь ты… так молодо выглядишь?
— Тоже следствие метаболизма. И если ты, к примеру, сможешь преспокойно прожить лет сто-сто двадцать, то я умру в сорок, максимум в сорок пять.
Мы снова замолчали. Я прикидывал в уме и так, и так, но получалось, что всё сказанное Рысью, никак не противоречило общепринятым знаниям о кольцах.
— А мой род? — я решился напомнить собеседнику об обещании рассказа.
— Петра Хасановича хорошо помнишь?
— Деда? Конечно помню. Он умер, когда мне уже шестнадцать было.
— А прадед как умер?
— Его, естественно, не застал, но дед говорил, что тот погиб при невыясненных обстоятельствах.
— Ну, а я могу тебе сказать, что Хасана Омеровича Турчанинова убили. Как и твоего прапрадеда — Омера Мехметоглу. И оба они были учителями дара.
***
Наглое солнце ломилось в распахнутое настежь окно. Очередное утро. Я уже начал тихо ненавидеть это время суток.
— Подъём, Женя, сегодня нас ждут великие дела, — Рысь был чисто выбрит, нагло свеж и подозрительно лучился хорошим настроением.
Продрав глаза, я сел на кровати.
— Сколько времени?
— Уже пять утра. Давай одевайся, ты переезжаешь.
Рысь спозаранку решил выделить мне отдельные апартаменты этажом ниже. Ну как апартаменты? Гостиная, спаленка три на три метра, ванная с душевой кабиной, туалет и… кухня. Собственная кухня. И это при том, что я не умел готовить от слова совсем. Посмотрев на мою растерянную физиономию, он ухмыльнулся.
— Ты юноша взрослый, но лично я пока не готов переходить к длительным и прочным отношениям. Нам всё же надо узнать друг друга получше. Так что жить будешь тут и води сюда кого хочешь. Хоть девушку, хоть повара. А лучше два в одном, — он заржал и, подмигнув, вышел, оставив меня обживаться.
— Шутник, твою… — процедил я сквозь зубы и приступил к осмотру моего нового жилища.
Заглянув зачем-то в холодильник, — а чего бы и не заглянуть, раз он есть, — я обнаружил там сыр, колбасу, яйца, йогурт, молоко… В общем до фига всего того, что можно употреблять и без всякой готовки.
Туалет и ванна были стандартными и вопросов не вызвали. Как и гостиная. Ничего запредельного — диван, письменный стол с компьютером, кресло, журнальный столик, пара стульев и шкаф с набором книг. Но вот когда я вошёл в спальню, то невольно открыл рот. И даже не от удивления, хотя и оно имело место быть, а чтобы выругаться. Матом и громко. То, что я при первоначальном беглом осмотре принял издали за накрытую чехлом мебель, оказалось операционным столом в сложенном виде. После того, как я безнаказанно излил душу и мне немного полегчало, на глаза попался стоящий в углу небольшой высокий столик. Сдёрнув с него салфетку, я тупо уставился на поблескивающие на солнышке медицинские инструменты.