Туманные аллеи - стр. 19
Следующим был деревянный крест с эмалированной табличкой: «Коля, 1945–1946». И Витя, как ни охален был, не тронул его, прошел мимо. Но веселье его не оставило.
– Жоркина Жанна Сергеевна, 1957–1976! Что же ты не пожила еще, родимая? Или вышла ты замуж за любимого человека, а он замучил тебя в первую же брачную ночь так, что ты умерла от счастья? Или был у тебя аппендицит, лучшие в мире советские врачи его вырезали, но по привычке забыли в тебе скальпель, зажим и тампон, и все – заражение крови, бесславная смерть! Или задавил тебя анонимный трамвай темной ночью на безлюдной улице?
Витя выдохся, устал, сел на лавочку у ограды. Я сел рядом. Мы допили то, что осталось. Вечерело. Солнце, листья, небо – все было одного золотистого цвета.
Хотелось сказать или хотя бы подумать что-то значительное, но в голове словно была паутина. Легкая, мягкая. Никаких мыслей, а только состояние – хорошо и немного грустно. Господи, сколько прожитых жизней вокруг! И было у них то же, что и у меня. Вставали утром в ожидании счастья или чего-то нового. Учились, любили, работали. Говорили с близкими, пили чай, играли в шахматы или карты. Читали, смотрели телевизор. И все это – где оно? И ведь, возможно, вы все, сотни и тысячи, уже знаете ответ. Но никто из вас, сотен и тысяч, не даст ответа. И главное ощущение здесь, на кладбище, – тайна. Тут есть памятники, кресты и плиты, ограды, цветы, деревья, кусты. Но на самом деле – нет ничего. Для нас, живых, да, есть. А для вас – пустота, ноль. Как представить этот ноль?
Витя вгляделся в могилу напротив.
Встал, подошел.
– Боже ты мой! – сказал он.
Я тоже подошел.
На грубом металлическом кресте, сваренном из водопроводных труб и покрашенном серебрянкой, была фотография на эмалированной овальной табличке. Фотография красивой девушки. Фотография не цветная и, наверное, обработанная – очень уж напоминала изображения легкокудрых девушек на чашках и тарелках поповского сервиза, которым перед моей мамой хвасталась одна ее аристократическая знакомая. Но те девушки были однотипны и искусственны, а эта – настоящая. Она улыбалась и глядела так, будто не понимала, что умерла.
– Боже мой, – повторил Витя.
– Что?
– Я ее знал.
– Серьезно?
Я посмотрел на даты. Девушка умерла год назад, и было ей семнадцать. Так что – вполне возможно.
Но мне известна была и склонность Вити к романтическим фантазиям, поэтому я ждал продолжения.
– Я в одной компании ее встретил. Ты меня знаешь, я хам и наглец. Но я онемел. У меня был шок. Я сразу влюбился. Я хоть раз тебе говорил, что я в кого-то влюбился?