Туманность Андромеды - стр. 12
В интересах истины, однако, я должен заметить, что в своих исследованиях я интересовался не столько этическими аспектами силы воли (таковые налицо лишь у Джордано Бруно), сколько необычайными ее физическими проявлениями. И думал я совсем не о том, как бы мне употребить свои знания, чтобы повысить уровень своего собственного “я” и укрепить свои душевные силы для житейских надобностей, – нет, я на собственном примере научно исследовал те случаи, когда тренированная сила воли может совершать поразительные действия, нарушающие самые фундаментальные законы природы.
Первая попытка, которая мне удалась, сводилась к следующему. Рядом с моей тетрадью лежал карандаш. Я протянул руку с открытой ладонью и, держа ее сверху на небольшом расстоянии от карандаша, сосредоточил свой взгляд и всю свою уже натренированную волю, приказывая карандашу подняться ко мне в руку. И действительно, спустя некоторое время карандаш, вопреки закону тяготения, подлетел к моей ладони. Правда, я был этим столь ошарашен, что не смог вовремя сжать пальцы, и карандаш снова упал на стол. Но чуть позже я научился его подхватывать.
Подобные эксперименты я продолжил, все более укрепляясь в мысли о наличии великой и для нашего знания новой силы, способной преодолеть все физические ограничения. Эта сила действует посредством духовных флюидов, недоступных нашему чувственному восприятию, но человек может поставить ее себе на службу, войдя по мере сил в резонанс с колебаниями этих флюидов, сделать же это возможно с помощью некой функции нашего мозга, вызываемой путем крайнего напряжения воли. И вот это самое волевое напряжение, преобразованное в колебания, должно в известный момент совпасть с длиной волны этой новой неведомой силы. В этот момент резонанс достигнут и сила эта становится на службу человеку.
Сколько времени мне всякий раз было нужно, чтобы достигнуть подобного состояния, я сказать не могу, ибо малейшее отключение воли, как взгляд на часы, сразу разрушало эксперимент.
От этих незначительных опытов я стал понемногу переходить к более серьезным и трудным. Так, я заставлял людей без видимой причины проделывать действия, удивлявшие их самих. Одним лишь усилием воли я передвигал тяжелые предметы, как, скажем, шкафы, с места на место. Как-то раз я поднял в воздух большую собаку, и она, повизгивая от страха, парила на высоте дома.
Больше того, однажды мне удалось и самому подлететь над землей. Я лежал на лужайке в саду и смог подняться настолько, что дотронулся рукой до верхних ветвей растущей там липы. Сила тяжести больше не была для меня препятствием. Моя воля ее преодолела!