Тульский – Токарев - стр. 53
Отца он застал в кабинете, когда тот беседовал со своим заместителем Петровым (по прозвищу разумеется, Петров-Водкин) о том, что необходимо срочно переписать книгу КП. Дело в том, что несколько заявлений от потерпевших граждан (а точнее, не несколько, а более двадцати) вообще не были зарегистрированы. Система липы и очковтирательства, навязанная министерством, принуждала работающих на земле делать вид, что абсолютно все заявления фиксируются. В действительности же огромный процент этих заявлений шел «генералу Корзинкину». Естественно, иногда случались сбои – чья-то жалоба, плановые заявления от подставных заявителей, проверки инспекции по личному составу. А книга КП представляла собой пронумерованную полистно и прошнурованную главтетрадь. Из нее ни листа нельзя было вырвать или, наоборот, вклеить в нее что-то. Ее можно было только переписать сызнова – меняя почерки, цвет чернил, подделывая подписи, – то есть совершить еще одно привычное должностное преступление в устойчивой группе территориальных оперов, дежурной части, да и всего руководящего звена. Где-то раз в три года почти каждое отделение милиции с переменным успехом эту операцию проделывало и – выходило из кризиса. Недреманное око государево – прокуратура, которой полагалось надзирать за милицией, – была частенько если и не в доле, то уж по меньшей мере в курсе… Вот в этот ответственный момент составления плана на фальсификацию официального документа Артем и заглянул к отцу.
– О! – обрадовался Василий Павлович. – Заходи, прям вовремя ты – у тебя ж почерк набитый, взрослый. Нам позарез нужно набрать человек восемь своих…
– Много задержанных? – спросил, думая о своем, Токарев-младший.
Отец укоризненно хмыкнул:
– Пока ни одного – и не до них. К утру не сдюжим – разжалованных будет с лихвой. А вы, сударь, невнимательны – я про почерк заикнулся, а не про кулаки…
– Опять липуете, – понимающе кивнул Артем.
Петров-Водкин возмущенно вскинул брови:
– А ты знаешь другой путь к счастью?
Токарев-младший, не желая вступать в бессмысленную дискуссию, неопределенно повел плечами и обратился к отцу:
– Пап, минутка есть?
– Не бзди, сын, какая минутка – мы будем жить вечно… Чего стряслось?
– Леху Суворова избили…
Василий Павлович усмехнулся:
– Водкин, ты слышишь, что творится-то?.. Боксеру по морде надавали.
– Не может быть! – сделал строгое лицо Петров-Водкин. – Да как же им не стыдно!
Артем вздохнул:
– Я серьезно… Его отоварили в парадной, били ведром с кирпичами. Полброви – как слизало. На соревнованиях Леха больше никогда не сможет выступать… Он только сегодня второе место по городу взял…