Трюкач - стр. 30
– Чумазый, если ты здесь…
Компьютер на столе издал писк – поступило новое сообщение электронной почты.
Зиг не верил в духов или загробную жизнь. Человеческое тело – всего лишь оболочка. Он каждый день имел дело с этими оболочками, стараясь угодить не мертвым – живым. Комната играла ту же роль – в ней хранились вещи, оставшиеся от покойных.
Когда солдат погибал на поле боя, тело доставляли в Довер. Все обнаруженное на трупе поступало в хранилище – личные жетоны, медицинские браслеты, солнечные очки, бумажники, медали, кепки, медальоны, сотовые телефоны и особенно «памятные предметы», которые передавали семье в первую очередь, – обручальные кольца, крестики либо другие религиозные символы на цепочках, обнаруженные в карманах фотографии детей, и самое душещипательное – незаконченные письма. Кому-кому, а Зигу хорошо было известно: незаконченные дела есть у каждого.
Он осторожно сделал еще один шаг. На соседней полке на синем коврике лежали электронные часы, золотое кольцо для мизинца, почти новые ботинки, использованный лотерейный билет, украшенный гравировкой зажим для банкнот и карманный дневник майора средних лет, умершего на прошлой неделе от сердечного приступа. Его еще не успели похоронить на Арлингтонском кладбище. Погибший № 2352.
На полке пониже лежали вещи девятнадцатилетнего моряка, три дня назад разбившегося во время гонок на мотоциклах на военной базе в Германии. Среди них, как музейный экспонат, – ободранная каска. Рядом – фото торта со дня рождения годовалого сына. Погибший № 2355.
Узел в горле набух. Зиг почти каждый день бальзамировал трупы, но, как говаривал его любимый преподаватель на курсах танатопрактиков, к смертельным травмам привыкаешь быстро, к сломанным жизням привыкнуть невозможно. Учитель был прав. 11 сентября 2001 года Зиг держался, когда привезли на каталках первый десяток трупов. Он не спасовал, когда за ними доставили контейнер с без разбора сваленными в кучу оторванными руками, а за ним – такой же с ногами. Его накрыло, когда посреди этого кошмара он заметил неизвестно откуда выброшенную взрывом одинокую детскую кроссовку. При ее виде у него наконец хлынули слезы.
Зиг наклонился к лотку на нижней полке с ярлычком 14-2678, своеобразному посмертному завещанию. В лотке лежали личные вещи сержанта 1-го класса Нолы Браун.
8
Нолесвилл, штат Южная Каролина
Восемнадцать лет назад
Ноле восемь лет.
– Что я сделала? – Ей было больно. Он нарочно делал ей больно. – Я д-думала, это – мусор.
– Мусор?! – взревел Ройол. – Это! Не! Мусор!
Он схватил Нолу за подмышки и дернул вверх так, что она едва доставала носками ног до линолеума на кухонном полу.