Трусики для ректора - стр. 26
Не знаю, как я определяю эти баллы, но это упражнение помогает быстрее успокоиться и прийти в себя.
В среду, когда я пришла на семинар, новый преподаватель выгнал меня из аудитории и сказал, что таким, как я, здесь не место. Что если я не могу говорить, то должна сидеть дома и учиться этому, а не мучить преподавателей своими пальцами. Меня это до жути расстроило, и со слезами на глазах я бежала на выход из университета, но из-за слёз не заметила рабочих, несущих огромное стекло. Врезавшись в него, я повалилась с ним на пол. Рабочие его уронили, и оно разбилось от падения. Увидев рану на своей руке, я вернулась в воспоминания, когда я лежала в собственной крови. Страх был на 10 из 10. От всего этого я потеряла сознание. А когда пришла в себя, оказалось, что я нахожусь в медпункте. Передо мной стоит мужчина с ваткой в руках. Отложив ватку, врач взял в руки щипцы и хотел взять меня за руку, чтоб вытащить осколок из моей ладони.
Того, что было дальше, не помню… до того момента, пока передо мной не оказался ректор с вопросом:
— Ты мне веришь?
Его голос не кричал, не напрягал, а разливался теплом по всему моему телу.
Я ему верила, но боялась. Именно поэтому угрожала шприцом. Я не собиралась ему вредить, просто мне нужно было чувствовать себя защищённой.
Сбежав из кабинета, я забыла там сумку. А добежав до машины в одном свитере, показала руку водителю, и меня отвезли в больницу, где под снотворным зашили руку. Всего три шва на левой руке.
И только в четверг я вспомнила о содержимом своей сумки. Быстро заблокировала телефон, в котором хранились фото моделей нижнего белья, которые я сшила сама. Мне нравилось то, что я шью, как и моей мачехе. Именно для неё я делала эти фото. Я скидывала их ей, а она оценивала. Если ей какой-нибудь нравился, то она просила сшить ей такой же. Настя, моя мачеха, нанимала модель, которая позировала в белье и моих нарядах, чтобы я позже показывала их малочисленным, но преданным клиентам, а мои личные видели лишь единицы. Лара, Настя и Вера Олеговна, но последняя видела их без головы.
Конспекты, в случае чего, я смогу списать у кого-нибудь. У нас в группе есть тихони, которые сочувствуют мне и точно дадут переписать всё. Но в университете я не появилась, так как Вера Олеговна посчитала, что мне стоит на несколько дней остаться дома и прийти в себя.
В пятницу вечером был приём. Я чувствовала себя на нём некомфортно. Каждый намеревался поговорить со мной, взять за руку. Я сторонилась каждого. Чаще бегала в свою комнату, где играла с Мяу (так я назвала белого кота, что спасла из-под колёс ректора), а затем с тяжёлой душой возвращалась.