Трупный синод - стр. 29
Остаток дня 14 апреля Бонифаций провел в делах, продолжая разбираться в непростом наследии, которое так внезапно и несвоевременно оставил ему Формоз. Только-только начали прибывать грамоты от близлежащих европейских дворов, приветствующих его восхождение на трон епископа Рима. Нотарии и асикриты41 работали без перерыва, отвечая на поздравления многочисленных корольков и графов в высокопарном и многословном стиле того времени, причем значительная часть изводимых ими пергаментов отводилась на перечисление титулов автора и адресата. Бонифаций немного досадовал на себя за то, что на днях отпустил своих друзей Теодора и Романо Марина с миссией в Константинополь, они ему сейчас невероятно бы помогли. Впрочем, представлять свою особу при дворе кесаря он не мог доверить абы кому или тем паче формозоненавистникам. Поддержку кесаря, чьи владения начинались в то время всего сотней миль южнее Рима, сложно было переоценить и уж, по крайней мере, она была много вероятнее и оперативнее, чем помощь Арнульфа, ушедшего далеко на север.
Ложась в постель после трудного дня, Бонифаций не мог сдержаться и перед сном допустил себе немного греховных мыслей по поводу дневного визита прекрасной гречанки. С этими же мыслями он встретил и рассвет следующего дня. Входя все более во вкус своей новой роли в этом мире, он уже начал понемногу удивляться всем своим прежним страхам, так активно посещавшим его в момент коронации.
Проведя первую половину дня в церковных службах и порядком утомившись, Бонифаций вознаградил себя более обильным, чем обычно, обедом и с наслаждением отдал себя в объятия Морфею. Однако дневной сон, вопреки ожиданию, не принес умиротворения его душе. Встав с ложа с нудной головной болью, Бонифаций неприятно поразил слуг дурным настроением, вскоре вылившимся в нелепые придирки. Предоставив архидиаконам42 полномочия самим разбираться в текущих делах церкви и Рима, он отказался также удостоить аудиенции епископа Ананьи, ворчливо и при слугах посоветовав тому отправиться в преисподнюю. В заключение, принеся в жертву больше, чем следовало, неаполитанского вина, он изволил заснуть на свою беду на том же ложе, возле которого он накануне встречал Теодору.
Ночь выдалась трудной для приближенных папы. Разбуженные среди ночи криками понтифика они долго не могли оказать ему сколь-либо действенной помощи, в суматохе носясь по дворцу. Папа жаловался на боль в животе, начавшийся кровавый стул и страшную одышку. Медицина того времени в Западной Европе влачила самое жалкое существование. Все достижения врачей Рима, Греции и Египта античных веков осели в большей степени в библиотеках Византии, лекарей повсеместно заменили священники, а сами лекарства – усердные молитвы Всевышнему. Утренние службы не улучшили состояние Бонифация, произведенное отворение крови также не оказало ровным счетом никакого действия. Кровь, начавшаяся сочиться из глаз понтифика, и странные пятна, появившиеся на теле к вечеру, незамедлительно вызвали подозрение свиты Бонифация в совершенном отравлении.