Труды по россиеведению. Выпуск 6 - стр. 51
Но вновь подвел «человеческий материал». Верхушка начиталась французских книг, наездилась в Европу, гуманизировалась и решила разрушить мир эксплуатации. Еще и Промышленная революция повлияла. В том смысле, что уж слишком опасными оказались последствия ее отсутствия. Как бы там ни было, общине скомандовали: «Вольно». Не совсем, но все же вольнее, чем было раньше.
И что же дальше? Крепостнически-самодержавный порядок вступил в Untergang, по Шпенглеру. Точнее сказал Ленин: «…реформа породила революцию». Это означает, что было нарушено соответствие развития производительных сил производственным отношениям.
В этом одно из коренных противоречий, парадоксов, они же – особенности нашего исторического бытования. Как только находится соответствие между означенными феноменами, так начинается передельный застой (см. хрущевско-брежневскую эпоху). Прекрасное время! Но оно чревато, поскольку исподволь разрушает самодержавно-крепостническую или коммунистическую гармонию (а ведь он был настоящий коммунизм: от каждого по труду, каждому – по потребностям; поскольку трудились не очень (как могли), так и по потребностям тоже не очень (или кто как обеспечит их сам); но принцип соблюдался). Дело в том, что если долго заниматься увлекательнейшим процессом передела, то остановиться уже трудно. Поделить хочется все – по справедливости. Включая сам самодержавно-крепостнический порядок с его особыми необщинными активами.
Так что и сегодняшнее похолодание неизбежно сменится оттепелью. Только вот во что выльется эта самая оттепель? – Хотелось бы понемножку сокращать объем передела. И переходить к социальному творчеству. На основе права и социальной безопасности для всех.
Но чем разительно отличается нынешний 16-й год от предыдущих эпох, включая столетней давности, так это тем, что впервые Россия не имеет проекта будущего. Как это понять? – Да просто. Еще недавно мы хотели преодолеть наследие «лихих 90-х» и достичь к 2020 г. уровня благосостояния Португалии (один из самых низких в Европе). До этого – в 90-е – покончить с проклятым эсесеризмом и построить правовую либеральную демократию, рыночную экономику. А еще – до того – социализм с человеческим лицом, правовое социалистическое государство и к 2000 г. всем советским семьям отдельную квартиру. Развитой социализм, коммунизм… До Февраля – правовое, либеральное, конституционное социальное общество и государство. В общем все это известно.
Но сегодня никакого проекта, даже заведомо утопического, нет. Мы ищем будущее в нашем прошлом (увы, во многом вымышленном). «Верность традиционным ценностям». Пожалуй, даже соглашусь. Они – хороши. Но как быть с лидерством в Европе по абортам, сокращению населения, самоубийством etc. Конечно, хорошо стоять против ЛГБТ-Европы. И надо обязательно стоять. Но если они все куда-нибудь уйдут, перед кем будем стоять?