Трудные дороги освобождения. Третья битва за Харьков - стр. 73
«Начало операции «Звезда» намечалось на 1 февраля. Глубина её измерялась почти 250 километрами. По тогдашним нашим взглядам, выполнение такой задачи, требующей от войск фронта не только больших, но и всё нарастающих усилий, должно было осуществляться в глубоком оперативном построении. Между тем Воронежский фронт наступал, имея армии в линию и почти без резервов.
Такое же положение наблюдалось и у Ватутина на Юго-Западном фронте (силы фронта как раз и проводили операцию «Скачок» параллельно с операцией «Звезда», проводимой Воронежским фронтом – И.Д.). Понятно, что развитие успеха, парирование каких-либо неожиданностей в подобной ситуации являлись проблемой весьма сложной. Она волновала Генеральный штаб. Ставке было доложено о необходимости упорядочить дело с резервами, и не только стратегического, но и оперативного назначения. Учитывая перспективу развития событий, им надлежало быть достаточно крупными, включать все рода войск и особенно танки.
Ставка согласилась с доводами Генштаба. Этому делу придали необходимую организационную форму. 29 января 1943 года на фронты пошла директива:
“1. С февраля месяца текущего года приступить к выводу в резерв фронтов стрелковых дивизий и стрелковых бригад для доукомплектования и отдыха с последующим вводом их в бой и вывода в резерв на их место других наиболее ослабленных соединений.
2. Количество выводимых одновременно стрелковых дивизий и бригад и сроки их доукомплектования определять решением командующих фронтами, исходя из оперативной обстановки и наличия ресурсов, необходимых для доукомплектования выводимых соединений…”
Днём раньше ГКО вынес постановление о сформировании 1-й танковой армии, которая должна была составить резерв Верховного Главнокомандования. А 13 марта был создан специальный Резервный фронт под командованием генерала М.А. Рейтера» [48; 92 – 93].
Итак, по мнению С.М. Штеменко, главной проблемой Воронежского и Юго-Западного фронтов было отсутствие у них хоть сколько-нибудь серьёзных резервов. Серьёзных резервов в тот момент, т.е. к началу февраля 1943 года, не было и у Ставки ВГК. Понятно, следствием чего всё это являлось. На южном крыле советско-германского фронта Красная Армия наступала к февралю уже около двух с половиной месяцев. Естественно, она понесла к этому времени чувствительные потери. Но наступательные операции шли непрерывным нарастающим каскадом (см. выше). В то же время не бездействовали советские войска и на центральном участке советско-германского фронта: в ноябре –декабре 1942 года проводилась операция «Марс», представлявшая собой очередную попытку «срезания» Ржевского выступа, а в ноябре 1942 года – январе 1943 года – Великолукская наступательная операция. На северном крыле фронта в январе 1943 года Красная Армия предприняла очередную попытку прорыва блокады Ленинграда (операция «Искра»), увенчавшуюся успехом. Эти масштабные наступательные операции поглотили практически все резервы, имевшиеся в распоряжении Ставки ВГК к концу 1942 года. Новых же создать попросту не успели.