Трудное счастье - стр. 8

– Сколько вам лет?

– Скоро двадцать три.

– Значит, вы уже достаточно взрослая, чтобы понимать, насколько опасно заниматься шпионажем. К тому же не всем мужчинам… э-э… можно доверять.

– Намекаете на мужское сластолюбие?

– Можно и так сказать…

– Капитан, во-первых, это Испания, а во-вторых, едва ли меня можно назвать наивной, неопытной девчонкой.

– Я так и понял. Вы ведь замужем?

Девушка промолчала.

– Ах вот оно что. Значит, были замужем, но остались вдовой.

– Как вы узнали?

Люсьен осторожно повернул ее руку и дотронулся до основания безымянного пальца.

– Вот здесь остался след от обручального кольца. Едва заметная светлая полоска.

Ее поразила проницательность этого человека. Странно, но в его присутствии ее охватывали совершенно неуместные ощущения. Поэтому она торопливо высвободила руку, порывисто встала и отошла к окну.

– Как ваше имя? – поспешно сменила она тему. – Должна же я как-то к вам обращаться.

– Люсьен.

– А меня мать нарекла Анной-Марией, но отцу это имя не пришлось по вкусу. Когда мне было пять лет, он изменил его на Алехандру, что означает «защитница». Я единственный ребенок в семье.

– Стало быть, мечте Эль Венгадора о сыне и наследнике не суждено было исполниться, поэтому он старался воспитать мужчиной вас?

И снова Алехандра была застигнута врасплох его проницательностью.

– Неужели вы поняли это, всего лишь взглянув на моего отца?

Англичанин покачал головой:

– Нет, не только. Еще я обратил внимание на то, что он позволяет вам наряжаться в мужской костюм и бродить по полям сражений, несмотря на опасности, которые могут вас там подстерегать. Не сомневаюсь, отец обучил вас и стрелять, и управляться с ножом, но вы так хрупки и миниатюрны… Должен сказать, вы сильно рискуете.

– А вам не приходило в голову, капитан, что мой внешний облик – скорее преимущество, чем недостаток? Ведь ждут нападения от льва, а не от маленькой мышки.

Англичанин снова невольно взглянул на ее щеку.

– Я сломала запястье человеку, который это сделал.

Он улыбнулся, отчего на разбитой губе выступила капелька крови.

– За что же этот негодяй вас ударил?

– Он заявил, что английские раненые заслуживают быть брошенными на произвол судьбы, пусть гниют во вражеском плену, это будет наказанием за то, что сбежали с поля боя.

– Как посмотрю, ваш знакомый весьма суров и категоричен.

– Отец тоже разделяет его чувства, но понимает: на войне как на войне. Впрочем, вам и самому это прекрасно известно. Врач сказал, что шрамы на вашей спине, скорее всего, останутся на всю жизнь.

– То есть хотите сказать, что я выживу?

– А вы в этом сомневаетесь?