Тройняшки для миллионера-тирана - стр. 58
«Мириам, пишу напомнить о том, что тебе не следует выходить за Лапина. Наша встреча откладывается, а не отменяется. Я всё равно тебе докажу, что этот брак будет финальной точкой в твоей жизни.»
Поднимаю взгляд на кобру и начинаю хмуриться.
Чего?
Как Розали могла мне написать, если сидит передо мной и у неё нет телефона в руках?
И у Ауроры тоже.
«Иначе я вышлю эскизы новых сапог Алима его конкурентам»
— приходит второе сообщение, а далее фото этих эскизов. И это точно они. Частенько видела, как он над ними работал в гостиной на протяжении месяца.
Твою мать!
— Аурора, а у твоей тёти есть доверенные люди? — шепчу девушке. — Которым она могла бы доверить то, что в её голове?
— Нет, — мотает головой. — Она не доверяет даже моей маме. Только Алиму и всё! А что?
— А она может как-либо навредить ему? Даже во благо?
— Нет, конечно! — восклицает. — Ты чего? Он Бог, которому она поклоняется.
Тогда кто мне пишет?
«Я не приду на встречу с тобой! И я выхожу замуж за Лапина! И точка! Не пиши мне, кто бы ты ни был» — пишу, решив прервать связь с анонимом.
Ладно, когда я думала, что это Розали, то хотела её позлить, но…сейчас… нет!
«Если не придёшь, я отравлю это в интернет, и Алим подумает на тебя…»
«Мириам, я не хочу навредить тебе! Я хочу помочь!»
— и тут же догоняет следующее смс от шантажиста.
«Заметно, как ты помогаешь! Только нервы мне треплешь!» —
отвечаю, вздыхая оттого, что влезла в очередную неприятность, которую нужно будет решить.
Наверное…
В одном аноним прав. Алим может подумать, что это я слила эскизы. Если, конечно, они окажутся в интернете.
***
Мириам
Весь ужин игнорирую сообщения анонима и внимательно наблюдаю за Розали. Она могла что-то придумать и специально попросить кого-то написать мне, чтобы подозрения от себя отвести. Кто знает, что у неё в голове и кто в союзниках.
Я, конечно, верю Ауроре, но она сама может не знать всех возможностей и замыслов своей тёти. Душа человека — потёмки, порой даже для самых родных и близких.
После трапезы Розали вместе с племянницей прощаются и уходят. Но я не упускаю возможности сказать девушке, решившей сбежать из дома, о том, чтобы она ещё раз подумала над этим. Но её решение непоколебимо.
И это меня беспокоит. Я привязалась к девчонке и отчасти воспринимаю её как младшую сестричку. Она сама по себе маленькая, хрупкая, беззащитная. А её попытки казаться взрослой, наоборот, доказывают то, что она ещё ребёнок.
И я не хочу, чтобы она попала в неприятности, о которых будет сожалеть. Тех, от которых я могла её огородить, но не смогла.
— Устала? — интересуется Алим, зайдя в столовую, куда я вернулась, чтобы убрать со стола, пока он вышел поговорить с кем-то по телефону. — Признаюсь, Розали была как никогда болтлива. Даже меня утомили её разговоры.