Тройной полярный сюжет - стр. 45

– Ты не ошибаешься, парень? В ведомости все пассажиры до Сексурдаха.

– Мне внутренний голос сказал сойти здесь, – усмехнулся Сашка.

К одному из вертолётов шёл экипаж. Темнолицые таёжные люди поднялись и тоже пошли к вертолёту. Сашка бегом направился к ним.

– Твоё дело, – раздумчиво сказал ему в спину пилот. – Внутренний голос… Хм.

И ещё раз посмотрел на Сашку, который, жестикулируя, разговаривал о чём-то с кожаными пилотами и низкорослыми жителями тайги у вертолёта прославленной марки Ми-4.

В железном грохочущем брюхе вертолёта лежали ящики с продуктами. У одной стенки примостилась оранжевая бочка – дополнительный бензобак для длительных рейсов, связка новеньких, в масле охотничьих карабинов калибра 8,2. Сашка был единственным пассажиром в этом мире грохота и таёжного снаряжения.

Он выглянул в иллюминатор. Обдутые ветром горные хребты уходили куда-то за тысячи километров. Между хребтами сверкали извивы безлюдных рек. По долинам растекались рыжие россыпи лиственничной тайги. И совсем рядом проплывали чёрные камни безжизненных горных вершин.

– Луна! – сказал сам себе Сашка. – Луна!

Он сгорбился на сиденье и закурил. И тотчас на лесенке из кабины показались стоптанные ботинки, потом ноги, потом кожаный зад бортмеханика. Бортмеханик нагнулся и погрозил Сашке. Кивнул на оранжевый бензобак. Сашка убрал сигарету. Бортмеханик сошёл вниз. У него были оттопыренные уши, веснушчатая физиономия и прищур глаз, как у доброго ястреба. Оскальзываясь на рубчатом железном полу, он подошёл к Сашке. Сел рядом.

– Такие дела! – для начала сказал он и прицельно покосился на Сашку. Но Сашка лишь улыбнулся в ответ. Бортмеханик понял, что с этим парнем не выйдет словесной дуэли, любимого бортмеханикового занятия.

– Тебя как зовут?

– Сашка.

– Витя. Витя Ципер, авиационный циркач.

– Почему циркач?

– Когда я на борту, летательный аппарат обязательно падает. На взлёте, в полёте или при посадке, – доверительно пояснял Ципер. – От меня все экипажи уже отказались, кроме… – Ципер кивнул в сторону пилотской кабины. – Такая судьба. И представь – без моей вины. Давно из Европы?

– Два месяца.

– Медленно движешь! Журналист?

– Географ.

– Уже легче. Сапсегай журналистов… обожди…

Витя Ципер в два прыжка кинулся к входу в кабину. В ровный грохот стали врываться перебои, и вдруг наступила оглушительная тишина. Вертолёт с безмолвно раскручивающимся винтом провалился вниз.

Нескончаемо долго продолжалось это падение. Потом вдруг мотор снова заработал, и вертолёт стал набирать высоту.