Тройной полярный сюжет - стр. 19
– Голова что-то, – сказал Сашка и сделал движение, чтобы продолжать спуск.
– Нет, – жёстко сказал Никодимыч. – Вверх! Без подъёмника.
Сашка покорно стал подниматься «лесенкой». Наверху он скинул шлем, пристегнул его к поясу. Вытер залитый потом лоб. Пошёл. Где-то на втором вираже наткнулся на веху, затормозил.
– Наверх! – отчаянным голосом закричал Никодимыч. – Сначала.
Сашка опять пошёл по склону, но вдруг, пропуская повороты, покатился вниз, широко расставив лыжи, как новичок, выставив вперёд руки с палками. Он проехал мимо тренера. Лицо его было растерянным. Налетел на веху, затормозил. И так стоял, уцепившись за спасительный бамбуковый шест. Тренер в два виража скатился сверху.
– В чём дело?
– Никодимыч! – Сашка пошарил перед собой руками. – Не вижу.
Залитое потом лицо его с налипшими на лоб волосами было беспомощно, как у ребёнка.
Костистый старик, похожий на седого всклокоченного Мефистофеля, надвинул глазное зеркало с дыркой посредине и сразу превратился в циклопа. Жёлтыми от табака пальцами он отогнул Сашке Ивакину веко, отогнул второе. Откинул зеркало и закурил.
Сашка сидел, распростёртый во врачебном кресле. Врач курил и молча смотрел на него. Сашка попробовал улыбнуться.
– Потрясения. Припадки. Удары. Были? – спросил Мефистофель.
Сашка вопросительно глянул на сидевшего в углу Никодимыча.
– Были, – сказал тот. – В результате неумелого падения на склон – травма головы, ноги, грудной клетки. Падать не научились, – добавил он.
– Глаза в полном порядке. Травма головы, говорите? Весьма интересно. Будем исследовать. На койку! – резко заключил Мефистофель. – Самочувствие, чемпион?
– Я вообще-то уже вижу. Серое всё только.
Санитарка повела Сашу в палату. Среди больничных стен он казался несуразно большим, несуразно плечистым.
Никодимыч молча спросил у Мефистофеля разрешения позвонить. Набрал номер.
– Не кричите, – ответил тренер в телефонную трубку. – За команду отвечаю я. За Ивакина также отвечу. Всё! – Он с силой бросил трубку на рычаг. И вопросительно посмотрел на Мефистофеля.
– Предполагаю самое худшее, – сказал тот. – Всё дело в недавней травме…
– Это палата глазная, со шторами. – Санитарка ввела Сашку в комнату. – Глазами нынче мало болеют. Будешь болеть один. Сейчас бельё принесу. Посиди.
Сашка сел на кровать. Скрестил на коленях руки. Вошёл Никодимыч.
– Что врач говорит? – Сашка поднял глаза на Никодимыча. Тот молча стоял в дверях, и лицо его вдруг качнулось, наплыло, повалилось на Сашку, как будто он куда-то летел на качелях. – Лене не говори ничего, – с усилием сказал Сашка. – Матери не вздумай писать.