Тройная измена: ошибка или предательство - стр. 19
– А вот и ты! – Антон обнимает меня, так что я перестаю дышать.
– Вера с Аленкой уже приехали?!
– Ой, нет... Вера позвонила с телефона мамы и сказала, что они останутся у нее на одну ночь...
– Тогда я лучше пойду.
– Да с чего бы?! – Антон вскидывает брови. – Мы и вдвоем отлично посидим! Расскажешь мне, что у тебя случилось! Давай-давай, проходи! – он распахивает дверь пошире, и я в нерешительности останавливаюсь на пороге.
14. 14 глава
– Ну... чего ты стоишь, как неродная?! – Антон посмеивается, а я краснею от неловкости: мне кажется, что он вот-вот все поймет, догадается, и тогда... Что тогда?! Прогонит меня прочь?! Расскажет все Вере?!
Я и понятия не имею, какой может оказаться его реакция, но мне чертовски страшно: ведь мы с ним никогда не бывали наедине – разве что когда Вера отходила в туалет или уложить Аленку.
Еще несколько мгновений, которые кажутся вечностью, я стою на пороге, потом все-таки несмело переступаю его, но сразу говорю:
– Я ненадолго... буквально на несколько минут, ладно?!
– Конечно, – кивает любовь всей моей жизни.
– Отдышусь немного, успокоюсь, и обратно...
Между тем, Антон уже за моей спиной: помогает снять пальто. Каждое его прикосновение – словно удар тока. Мои нервные окончания как будто намагничены: дрожат, вибрируют, жадно тянутся к теплому, вкусно пахнущему, такому родному и такому запретному мужскому телу рядом...
Наверное, так нельзя думать о своей лучшей подруге, но... как же я завидую Вере! Она живет с этим удивительным мужчиной вот уже почти восемь лет, вышла замуж, родила от него ребенка, каждый день просыпается с ним в одной постели, смотрит ему в глаза, обнимает, целует, занимается с ним любовью... что может быть прекраснее?!
Я бы все отдала за такое счастье!
Выталкивая из головы все эти неправильные, запретные мысли, я напряженно сглатываю появившийся в горле ком и старательно игнорирую растекающийся внизу живота зуд. Торопливо снимаю обувь и прохожу в комнату, где в самом центре стоит нарядная елка, потолки украшены гирляндами, а окна – снежинками из голографической бумаги.
– Очень красиво, – говорю с улыбкой и устраиваюсь в кресле в углу. Атмосфера в доме подруги действительно праздничная, у меня такого нет и никогда не будет, ведь у меня и семьи нет... так, случайные мужчины, с которыми я пытаюсь строить отношения, чтобы не думать о нем – единственном и неповторимом. Между тем, единственный и неповторимый приносит два бокала, ставит один передо мной и спрашивает:
– Софи, ты будешь глинтвейн или все-таки что-нибудь покрепче?!
– А что... что есть?! – уточняю я, больше для продолжения диалога, чем для осознанного выбора: на самом деле, мне все равно, что сейчас пить.