Троя. Книга вторая - стр. 15
– Так… все на выход. – скомандовал Антенор, собственноручно начал подталкивать пророков к открытой решетке. – И побыстрее.
Не прошло пяти минут, как за решеткой дворцового сада все стихло. Антенор зажег факелы – чтобы в сгустившихся сумерках Приам мог видеть лицо собеседника. Оно было в глубоких морщинах, это лицо, с окладистой седой бородой, но глаза не слезились, а взгляд хранил ясность.
– Что знаешь ты? – Приам буквально вцепился в старца.
Тот отвечал спокойно – слова звучали веско, не вызывая никаких сомнений в их правдивости.
– Я знаю, что рожденный сегодня мальчик погубит все, что дорого тебе. Весь край – любимую тобой Троаду, погубит твой народ, и всю твою семью. Тебе, как ни больно это слышать, но придется сделать выбор. И чем быстрей, тем лучше для тебя.
– О каком выборе ты толкуешь, отец? – содрогнулся Приам – потому как понимал уже, что услышит в ответ.
– Представь себе весы. На них – две чаши. В одной – твой сын, а на другой – твой город, твой народ – какая чаша лучше?
– Это нечестно – возмутился Приам. – Мне одинаково дороги и мой сын, и мой город. Как можно ставить такие условия?
За что и почему это все на него свалилось?
– Ты зря так гневно смотришь и кричишь. Не я придумал это испытанье – боги. Ты царь, а значит, твоя ноша больше, чем у простого человека. Простой – он что? Он только личный знает интерес. А вот общественное благо – уже твоя ответственность. Ты властью наделен.
– Они же, боги, меня и наделили – усмехнулся Приам. – Они и режут без ножа.
– Не все так плохо. Боги сулят тебе много детей. Твоих палат не хватит, чтобы всех их разместить. Но этого ребенка…
– Молчи, отец. Кто может поручиться, что это правда – все, что ты сказал?
– Ты знаешь сам. К тому же я не первый, кто это все тебе сегодня говорит. И сговора тут нет – ты это знаешь тоже.
Действительно – где могли пересечься жрица из храма, его сын Эсак и этот старец? Простым совпадением это назвать нельзя. А значит…
– Так что мне делать?
Старец впился взглядом в лицо Приама так, что тот почувствовал легкое головокружение и слабость – спустя минуту царь уже не мог сделать ни единого движения – его речь замедлилась, однако говорить Приам мог и видел происходящее вокруг.
– Распорядись – пусть принесут ребенка.
Приам повиновался. Он видел, как во сне – и прибежавшую с ребенком няньку, и собственного сына – мальчик спал, сжимая крошечными пальчиками погремушку. Старец взял из рук няни младенца, коснулся своей ладонью лица девушки:
– Ступай. И память пусть твоя опустит этот эпизод – в сад ты из покоев не спускалась и малыша с собою не брала.