Трон и плаха леди Джейн - стр. 60
– Все хорошо, овечка моя, – говорит она, обнимая меня за плечи. – Я закажу этот корсет, как велит ваша матушка. Но только вы должны держать спину, чтобы она не догадалась, что вы его не надеваете. – Она улыбается мне и говорит: – Это будет наша маленькая тайна.
– Миссис Эллен, как я вас люблю, – говорю я. – Гораздо сильнее, чем матушку.
– Помилуй Боже, что вы такое говорите, дитя мое! Это ваш долг – любить свою матушку!
– Да, я знаю, но я не люблю ее так, как вас, – упрямлюсь я.
– Нельзя так говорить, – осуждает миссис Эллен. Но вид у нее все равно довольный и счастливый.
Позже, глядя, как вечернее солнце отражается в покрытой легкой зыбью воде, пока наша лодка везет нас обратно в Дорсет-Хаус, я всем сердцем желаю, чтобы королеве Екатерине как-нибудь пришло в голову снова пригласить меня во дворец. От мыслей о ней внутри у меня разливается чудесное тепло. Я словно бы и впрямь полюбила ее, несмотря на такое краткое знакомство. Она обладает редкой добротой и мягкостью. Я знаю, что я тоже ей понравилась, и у меня сильное предчувствие, что она будет ко мне приглядываться на будущее. В конце концов, посмотреть только, что она сделала для королевских дочерей. Она вернула им семью. Мне бы хотелось однажды стать ее фрейлиной. Нет ничего более приятного, чем жить под защитой этой лучезарной и великодушной леди.
Брэдгейт-Холл, ноябрь 1544 года
Итак, мое образование начинается всерьез. Доктор Хардинг – приятный, но строгий молодой человек, с сухими чертами лица и уже лысеющий под изящной черной шапочкой. Своей страстной любовью к знаниям он заражает и меня. Он знаток языков, и поскольку я к языкам весьма способна, он учит меня латыни, французскому, испанскому, итальянскому и даже греческому. Его радует, что я быстро все усваиваю, и он часто меня хвалит. Мои родители получают от него регулярные отчеты о моих успехах, чем они, наверное, довольны, ибо никогда не задают вопросов.
Каждый день ко мне приходит учитель чистописания, под чьим началом я постигаю хитрости недавно вошедшего в моду курсивного письма. Я читаю все, что под руку попадется, – книги по программе, многих классических авторов и прочие, которые мне дают.
Еще он просвещает меня по части вопросов религиозных.
Стоит солнечный осенний день, но в маленькой классной комнате по соседству с зимними покоями, как обычно, пылает огонь в камине, и бедный доктор Хардинг обливается потом в своей шерстяной с мехом мантии, которую он надел, думая, что будет холодно. Но ум его занят другими вещами.
– Я кое-что принес, чтобы показать вам, Джейн, – говорит он, – но при условии, что вы обещаете хранить это в секрете и никому не рассказывать о том, что видели, потому что иначе мне несдобровать.