Трон и плаха леди Джейн - стр. 10

Он умолк. Милорд и миледи спокойно ждали, чтобы он продолжал, но иные из слушавших едва сдерживали слезы. Королева пользовалась большой любовью у простых людей Англии, ненавидевших Анну Болейн, эту злосчастную ведьму, которая околдовала короля, заставила себя полюбить. И от одной мысли о бедном сиротке принце у любого сжималось сердце.

– Король, – продолжал гонец, – отказался от поездки на охоту, чтобы остаться в Хэмптоне, поскольку не мог уехать от жены, находившейся в таком состоянии. Потом ей стало немного лучше, и при дворе разнеслась весть: доктора сказали его величеству, что, если королева продержится ночь, появится надежда на ее выздоровление. Но вечером короля срочно вызвали к ее постели, где он оставался до конца, рыдая и заклиная ее не покидать его. Мы все были несказанно удивлены, что он, боящийся, как всем известно, болезней и смерти, оставался с ней до конца. Он воспринял ее уход с воистину христианским смирением и теперь станет маленькому принцу и отцом и матерью.

К тому времени по щекам моим струились слезы. У меня никогда не было своих детей, и меня зовут «миссис» только из почтения к моей должности няни, но я всегда любила малышей, и мне больно думать об этом несчастном крохе, обернутом в золотую парчу, лежащем в своей просторной резной колыбели, среди великолепия и роскоши, и все же лишенном того, что необходимо каждому ребенку, – материнской любви. И принц иной раз достоин жалости.

Ну а моя госпожа, наоборот, приняла эту трагическую весть совершенно бесстрастно. Я наблюдала, как она стоит и слушает слова гонца, прямая и величавая, в своих одеждах кармазинного бархата. Глядя на нее, ни за что не подумаешь, что она сама только встала после родов, ибо она стройна, как прежде, и полна сил. И двух недель не прошло, а она уж гарцевала в седле. Конечно, она сказала все, что полагается, насчет бедной королевы, но это не от чистого сердца. Она никогда не имела для нее ни времени, ни сочувствия. Чего вы хотите от женщины, которая, сдав свое дитя кормилице, с тех пор едва к ней заглядывает? О, я знаю, что у аристократов так принято, у них считается ненормальным, если мать растит собственного ребенка. Помню, какой шум поднялся, когда Анна Болейн захотела сама кормить леди Елизавету[2]. Но я, послужив старшей няней в трех благородных семействах и повидав там довольно, могу утверждать, что большинство матерей любят своих младенцев и хотят о них заботиться. Эти жестокие порядки с непременными кормилицами, качалками и прочим навязали мужчины, и я знаю почему. Это нужно для того, чтобы молоко иссякло и они со своими женами могли наплодить побольше сыновей. И конечно, нельзя допустить, чтобы мать слишком привязалась к ребенку, которого вскоре отошлют в ученье или выдадут замуж. Мир, в котором мы живем, без всякого сомнения, ужасен. Но я сомневаюсь, что леди Дорсет поддержала бы эту мысль.