Трогать запрещено - стр. 37
Меня пытаются схватить, но я ловко вырываюсь. Практически у самого лифта. Вот сейчас… еще чуть-чуть и я буду наверху. Смогу по палатам пробежаться, брата найти. А дальше? Не знаю. Мне сейчас все равно. Хочу всего лишь увидеть Бореньку, узнать, что с ним все хорошо.
- Стоять! - передо мной вырастает настоящий «шкаф», что тут же хватает за талию и, закинув меня на плечо, куда-то несет.
- Отпустите меня! - кричу, брыкаюсь, сопротивляюсь. - Мне нужно туда. Увидеть брата. Я… просто… - слезы не дают нормально говорить.
- Тебе здесь нечего делать, - говорит кто-то, идущий впереди. - Здесь частная клиника для особых малышей, которых ты напугала. Какого черта на нашей территории бешеная девка оказалась?
Меня грубо ставят на ноги. Толкают к кабинету с серой дверью и блестящей табличкой.
Оборачиваюсь. «Шкаф» и мужчина в белом халате следуют за мной по пятам. Указывают мне на дверь кабинета, наверное, хотят чтобы я вошла к некой Филимоновой Карине Валентиновне.
Быть может она мне скажет, где Боренька и позволит с ним увидеться? Она же женщина. Должна меня понять. Надежда ведь умирает последней.
- Проходи. Садись, - брюнетка лет сорока указывает мне на стул.
Нерешительно присаживаюсь, оглядываюсь. Обычный кабинет врача. И во главе стола с виду доброжелательная женщина.
Глаза только как-то странно меня изучают. Подмечают каждую деталь.
Ерзаю на месте, ощущаю себя не в своей тарелке. Что-то странное от нее веет. Опасное. Дружелюбие в миг испарилось.
- Я не хотела никого пугать, - сглатываю ком в горле. - Просто тут мой братик. И я…
- Над детьми тут никто не издевается, - строгим голосом. - Они получают квалифицированную помощь, заботу, любовь. Им нравится. Детки особенные. К ним нужен определённый подход.
Разъясняет мне, как глупой малышке. Лекцию читает о том, что тут лучше всего находиться детям-аутистам. Ведь внешний, окружающий мир опасен для них. Может произойти всякая гадость. Люди не всегда нормально таких ребят воспринимают. Они всем кажутся идиотами, жалкими созданиями.
- Но увидеть то я его могу?
Сердце щемит, больно в районе груди. Нестерпимо. Невыносимо. Так, что выть хочется от безысходности.
- Если на то будет разрешение опекуна, - листает что-то на ноутбуке. - Как зовут твоего брата? Я сейчас свяжусь с опекуном и…
Нет-нет. Если Карина Валентиновна позвонит отчиму и расскажет о моем визите, я точно пропала. Вновь заберут домой. Посадят в «золотую клетку» с амбарным замком. И оттуда я уже попаду прямо в лапы монстра, жаждущего заполучить не только мое тело, но и душу.
Вскакиваю. Выбегу из кабинета. Теперь несусь прочь из клиники. Понимая, что у меня нет никаких прав на Бореньку. Все решили за меня.