Трогать нельзя - стр. 15
5. Внезапная отвественность.
Мне было восемнадцать, когда отец привел ее мать в наш дом. Строго говоря, тот дом уже не был нашим.
Моим – уж точно.
Я жил отдельно, в общаге, учился на первом курсе нашего машиностроительного, развлекался вовсю, как мог.
Отец, насколько я знаю, тоже времени не терял. Когда я приходил к нему в гости, всегда ржал конем.
Потому что баб каждый раз у него заставал разных. А то и не одну.
Короче, седина в бороду там во всей красе была.
И нет, я не собирался осуждать.
Мы с ним достаточно пережили после смерти мамы, и я считал, что он явно заслуживает счастья.
Поэтому мы с ним встречались где-то раз в неделю, выпивали, ели шашлыки, которые он умел очень даже круто готовить, болтали. Часто в компании его друзей, таких же серьезных дядек, как и он сам.
Отец был бывшим спортсменом, тоже боксером, как и я, после завершения карьеры ушел в тренерство, организовал самый лучший в городе клуб смешанных единоборств. И туда ездили все – от бандитов до ментов.
Поэтому связи он имел самые обширные.
И мужская компания, по субботам собиравшаяся у нас в доме, тоже была разношёрстной. Где-то в нормальном мире это покажется странным, но у нас не нормальный мир. У нас Россия. Средняя полоса. От Москвы так же далеко, как и от нормального мира.
Поэтому в доме у нас общались запросто прокуроры и законники, генералы спецслужб и полицейские чины. Врачи и юристы. Единственное, кого не водилось, это приблатненной дряни. Отец не любил с ними связываться, особенно с теми, что в последние годы повылезали. Те, что были раньше, те, что чтили хоть какие-то законы, вообще часто были неплохими в общении людьми. Но их с каждым годом становилось все меньше и меньше.
Мужики пили, разговаривали разговоры, иногда смотрели матчи по огромной плазме, тогда еще бывшей охеренно роскошной вещью, которую мог себе позволить далеко не каждый.
Я с ними. Слушал. Солидно отвечал и кивал головой.
А потом, позже, сваливал к себе. Обычно это в тот момент происходило, когда приезжали бабы.
Отец терпеть не мог блядства и не собирался меня посвящать во взрослую жизнь таким образом.
Даже учитывая, что у меня, здоровенного активного парня, с бьющим в голову и ниже гормоном, который даже изнурительным треням не удавалось усмирить, все с бабами было в порядке и давно налажено.
Как и у многих спортсменов. До соревнований – ни-ни. Копим тестостерон, злость и азарт.
А потом, после боев, только вперед.
Те девчонки, что терлись вокруг нас на тренировках и соревнованиях, эти моменты прекрасно знали, и нас отлавливали. К ним, само собой, никто серьезно не относился, но им и не надо было серьезности.