Трофей Степного Хана - стр. 7

А в следующее мгновение всадники сшиблись! Аля не успела даже крикнуть. Только заметила, что у всадника в богатой одежде копье длиннее и тяжелее на вид. Когда они разъехались, тот, второй, похожий на матерого волка, завалился набок, заливаясь кровью.

Опять это «Цом! Цом!» кричала толпа.  

Победитель оглянулся на нее и что-то выкрикнул, потрясая копьем. И стал разъезжать на коне по ристалищу, казалось, после такого вызов ему не посмеет бросить никто. Но вот вперед вышел какой-то парень и поднял правую руку.

Среди этой толпы он казался чужаком.

Смуглый, черноволосый, высокий и развитый. Красивый, хмурый, а глаза - большие, серые с желтизной, не раскосые, как у всех. Из одежды на нем были только кожаные штаны и какой-то доспех, закрывавший грудь. И сапоги. Все.

Голые руки, шея...

Он еще и доспех этот свой снял с себя, открывая крепкую загорелую грудь.

«Да он с ума сошел!» - с ужасом подумала Аля.

Тэмир.

Кто бы сомневался.

Увидев потомка проклятого рода, Угэ прищурился.

Надо было убить мальчишку, когда он вырезал всю его семью. Отец Тэмира был из чужаков, они начинали вместе, Угэ и степной волк Сохраб. Угэ не родился с золотой ложкой во рту, он был сыном простого воина, но смог подняться высоко. А Сохраб был его ближайшим соратником, помог расчистить дорогу к небесному трону.

Став ханом, Угэ в первую очередь с ним расправился и самолично уничтожил всех в его роду:  мужчин, женщин, детей. Оставил только одного четырехлетнего мальчонку. Тот сидел среди трупов и смотрел на него, и Угэ-хан остановил свой клинок, потому что испытал суеверный страх при виде ребенка.

«Он сам подохнет», - сказал себе Угэ и ускакал, приказав сравнять там все с землей.

Однако мальчишка не подох. Прошло тринадцать лет, и он появился в его войске. И вот уже четыре года мозолил ему глаза. Держался обособленно, смотрел волком. Угэ в любой момент мог приказать переломить ему хребет, но почему-то не смел. Тот суеверный страх, испытанный однажды, никуда не ушел. Хан был терпелив, он издали наблюдал за змеенышем, видел, как тот поднимается потихоньку, и все ждал, когда же кто-то перережет ему глотку.

Кажется, такой момент сейчас настал. Пусть это сделает Дер-Чи.

Угэ-хан тонко усмехнулся и отмахнул рукой, разрешая поединок:

- Той! 

***

Было очень страшно смотреть, как ярился тот всадник в богатой одежде, уже победивший в одном бою. Он разъезжал в центре круга, выкрикивал что-то и потрясал копьем, а толпа ревела в такт. И видно было, что поддерживали его, а не того, кто посмел бросить ему вызов.

- Что ты делаешь, дурак? - шептала Аля беззвучно. - Он же убьет тебя.