Трофей Степного Хана - стр. 67
- Наш сын хорошо проторил для нас путь. А теперь мы пойдем и сотрем с лица земли становища даулетов. Выступаем завтра. Возьмем гвардию и три мингана, четыре оставим здесь.
Для кого-то, может быть, это решение великого хана и было неожиданным, только не для Забу-Дэ.
- Айте! - кивнул тот, не меняя выражения лица.
Как будто знал, что именно так и будет. Это тоже не понравилось Угэ.
Хану доносили обо всем, что происходило с его старшим сыном. О том утреннем столкновении с сыном Сохраба Тэмиром, которое чуть не случилось, разумеется, тоже донесли. И о том, что воины Забу-Дэ встали между ними. Старый темник объяснил это тем, что уберег Дер-Чи от ненужной траты сил перед важным походом.
Тогда Угэ все показалось правильным. Теперь он вообще начал подозревать старого темника в том, что тот хочет поставить на его старшего сына. И эта возня вокруг Тэмира тоже казалась подозрительной. Но змееныш до белого каления злил Дер-Чи, а значит, он был полезен и нужен.
Угэ-хан посмотрел на своего темника и сказал с ехидным смешком:
- И нашего умного сотника тоже надо не забыть взять. Вдруг в походе его совет пригодится?
Раздался смех. От этого настроение хана не исправилось, и он ничего не забыл.
А перед сном смотрел на две убывающие луны и думал.
Он предвкушал, как отберет у сына победу. Потому что войско должно знать руку только одного хозяина. А Дер-Чи пусть радуется тому, что змееныш скоро снова будет рядом с ним. Вот это немного повеселило старого хана. Его отпустила бессонница, и он заснул.
14. глава 14
К ночи Дер-Чи занял главную ставку даулетов, вернее, то, что ею было раньше. Потому что его встретило разорение, только ветер трепал то, что осталось от шатров. Словно в насмешку над ним. Он приказал выжечь и это, однако удовлетворения не получил.
Поначалу быстрые победы над небольшими отрядами, которые он одерживал, опьяняли его, давали предвкушение настоящего боя и азарт. Дер-Чи рвался вперед, ему уже мерещилась слава великого полководца. Но оказалось, что он пришел на пустое становище.
И теперь, сидя в большом шатре, который для него поставили, Дер-Чи осознавал, что его обманули. Отвлекли, увели в сторону. Пока он разменивался на эти мелкие стычки, противник успел уйти. Досада просачивалась в кровь, но рядом с ним сидели его братья и минбаши*, он должен был держать лицо.
Подали вареное мясо. Варили в тех самых котлах, которые в спешке побросали даулеты. Ему подали первым. Самые лучшие куски.
- Мясо, сваренное в котле разбитого врага, слаще, - сказал Дер-Чи и начал есть.
Дома, при отце, все было иначе. А здесь в этот момент он был ханом, это накладывало отпечаток. Дер-Чи чувствовал на себе взгляды, его слова ловили. Братья, ранее поддакивавшие только отцу, теперь смотрели на него и приноравливались.