Трофей Альфы - стр. 2
В этот момент Андрей, всё ещё держащий мою руку, отмирает, отпускает меня, каким-то смазанным шагом оказывается возле Милы и, сев перед ней на корточки, говорит:
– Сок закончился, за ним надо съездить. Поедешь? – он почему-то охрип, но мне на это совсем наплевать, я умоляюще смотрю на Диму, которому было плевать на меня, но Мила-то ему не совсем безразлична!
Дима делает шаг вперёд, но Андрей останавливает его взглядом, и муж замирает как изваяние.
– Но мама говорит, что ночью надо спать… – лопочет Мила, и я, наплевав на осторожность, сама подбегаю к ней и подхватываю её на руки.
– Конечно, ночью нужно спать, – я улыбаюсь, как умалишённая. – Сейчас ты водички выпьешь и дальше будешь спать.
– Мам, а кто этот дядя? – дочка смотрит на Андрея, как заворожённая. – Я хочу с ним поехать… – она лопочет это тихо, не моргая и глядя чётко на Андрея, который выглядит примерно так же, только молчит.
Это чёртова мистика, но какого хрена?! Эти двое видят друг друга впервые в жизни, но выглядят так, будто скучали. Я не верю в этот бред, но в голове вдруг мелькает мысль, что между ними вполне себе есть связь, и даже не мистическая, а вполне себе обычная: родственная. Но ни Андрей, ни Мила об этом знать не могли, так что, повторюсь, какого хрена?!
– Отстань от ребёнка, – я шиплю на Андрея, отворачивая голову Милы в другую сторону. – Она к вашим разборкам никакого отношения не имеет!
Он, как в замедленной съёмке, поворачивает ко мне голову и говорит:
– Но она имеет отношение к нашим с тобой разборкам, – он будто заставляет себя разозлиться, потому что это происходит так же заторможенно. Его лицо искажает злая гримаса: – Давно не виделись, Юля, я так по тебе скучал, – кривая усмешка и тон выдают сарказм.
В этот момент в дом входят ещё трое огромных мужиков, и Андрей командует им:
– Этого, – он кивает в сторону Димы, – Не трогаем. А девочки поедут с нами, чтобы у папочки было больше мотивации.
Один из мужиков скидывает с себя курточку и впихивает её мне в руки, чтобы я завернула Милу. Второй накидывает мне на плечи свою, и я понимаю, что бежать нам некуда.
Дима не произносит ни слова, когда я, едва переобувшись, с Милой на руках, выхожу из дома в сопровождении четырёх амбалов.
В голове у меня одна мысль: "Только бы не забрали Милу".
5 лет назад
– Эй, просыпайся.
Голос Андрея разносится по комнате, несмотря на то, что говорит он негромко. Мне совсем не хочется открывать глаза. Хочется только лежать так вечно и чувствовать тепло тела Андрея рядом. От него всегда пышет жаром…
Сейчас мы лежим в одной постели. На мне из одежды – резинка для волос, на нём – подвеска в виде чёрного волка, которую он никогда не снимает. Она сделана из камня и часто впивается мне в кожу, но это уже настолько привычно, что я хочу и боль из-за неё чувствовать всегда.