Трое против Нави - стр. 41
Я благосклонно кивнул. Намухри обрадовался, как ребенок и хлопнул в ладоши. Девицы живо бросились выполнять его указания и в считанные минуты предо мной возникли самые разнообразные кушанья и напитки. Аппетитные куски жареной дичи, грибы, яйца пришлись очень кстати. Из темноты девичьи руки подавали полые тыквы, в которых плескались молоко, и какая-то кислятина, явно «с градусом». На широких листьях в изобилии красовались плоды, ягоды и прочая снедь. Надо сказать, что особое оживление у меня вызвали несколько кусков соли, покоившиеся среди угощений. Да уж, на добычу такого пропитания ежедневно нужно немало времени. Но заключение у прелюбодея все равно веселое. В голову пришла аналогия с современными тюрьмами, где, не смотря на строгий режим, можно достать все что угодно, вплоть до наркотиков и оружия.
Может, меня хотят отравить? Какое-то время этот вопрос терзал меня, но никаких неприятных предчувствий не возникало, да и приютившие меня девушки с таким аппетитом уписывали снедь, что сомнения насчет доброкачественности пищи сами собой отпали, и я принял участие в трапезе.
О, какое удовольствие поглощать натуральную пищу, приготовленную на костре, пропитанную дымом и лесными ароматами! Блики пламени, мерцание звезд, болтовня Намухри, успевавшего за разговором обильно уничтожать пищу, блаженное тепло, разливающееся по телу от пойла и сочного горячего мяса, доставляли непередаваемое удовольствие. Комары исчезли, выкуренные дымом, под моими чреслами оказалась медвежья шкура, а плечи от холода укрыла пушистая накидка из беличьих шкурок. Парочка девушек, которые показались мне наиболее симпатичными, словно по наитию прижались ко мне с обеих сторон и оказывали всяческое содействие, подавая еду и сосуды с питьем, на которые я указывал. Остальные устроились рядышком и, взяв свои инструменты завели тихий медленный напев, который объединял покой ночи и танец огня в одно умиротворяющее безбрежное море уюта. Намухри приволок бубен. Управляясь с ним, он продолжал есть, не забывая поддерживать отвлеченную беседу.
Я давно насытился, но никак не мог себя остановить. Вот этот кусочек мяса… Пару грибков… И еще кусочек… А теперь, пожалуй, глоток напитка.
Близость девичьих тел возбуждает. Они прижимаются все теснее и уже не ограничиваются только кулинарным обслуживанием. Приятный расслабляющий массаж, легкие объятия, все более смелые ласки. Чьи-то губы шепчут что-то нежное. А вот они уже касаются щеки, шеи, спускаются ниже…
Не могу ответить с полной уверенностью, кем я себя в тот момент чувствовал. Возможно, монархом какой-либо восточной династии, а быть может самим Иеговой, восседающим в раю в окружении праведников и благосклонно внимающим их хвалебным песнопениям. Я отобрал у одной из девушек тыкву с напитком, наименее противным, на мой вкус, и, поднявшись, заставил Намухри сделать то же самое, всучив ему другой сосуд.