Трое обреченных - стр. 17
– Сходи-ка, проясни, где директор и как к нему без шума подобраться.
Ждать пришлось довольно долго. О каких дрелях и отвертках беседовали охранник с Екатериной, осталось в тумане. Спустя убийственную вечность, после обмена телефонами, пылающими улыбками и негромкими, но страстными словами, Екатерина наконец подала знак. Подтянутый охранник, поедая ее глазами, машинально подвинулся. Образовался узкий коридор в служебные помещения.
В директорской каморке за портретами мотоблоков и пил «Сандвик» сидел круглолицый человек в костюме, с бледными завитушками на лысине, потел и всем своим видом выражал цитату из Достоевского: «Живу, как желудь – не знаю, какая свинья съест». А если посмотреть абстрактно, он здорово напоминал хомяка с грыжами обеих щек.
– Анатолий Павлович? – вежливо осведомился Максимов.
Директор напрягся.
– Как вы сюда попали? Почему без разрешения?
– Позывные забыли, – объяснил Лохматов.
Максимов критически обозрел кабинетик. Не всякая бедность – форма высокоорганизованной материи.
– Позвольте… – совершенно запутался директор. – Вы оптовики? Но я сегодня никого не жду, меня не предупреждали, у меня денег нет… Вы из полиции? – последние слова дались с неимоверным трудом.
– Успокойтесь, Анатолий Павлович. – благодушно улыбнулся Максимов. – Не думаю, что вами заинтересуется полиция или, скажем, налоговое ведомство. Бедненько живете. Как же вышло так, Анатолий Павлович? Люди в вашем возрасте «Челси» покупают… Извините за невольную шутку – мы частные детективы.
Предъявив лицензию, он аккуратно сложил ее (кормилицу) и убрал в портмоне. Директор «Металлика» взорвался:
– Да что вы тут комедию ломаете? Вас никто не звал – извольте убраться!
По переносице господина Млечникова стекала жирная струйка пота. Не дожидаясь, пока она превратится в увесистую каплю на носу, Максимов скромно поинтересовался:
– Вам что-нибудь известно о человеке по фамилии Пантюшин?
Млечников пытался совладать с прогрессирующей трясучкой.
– Ничего не известно. – Он резко махнул головой – капля сорвалась от носа и взорвалась на столе. Лохматов машинально попятился.
– Странно, – удивился Максимов. – А ему о вас известно. А знакома ли вам женщина… – Максимов чуть помедлил и довольно приблизительно описал особу, руководящую налетом на агентство. При первых же словах Млечников втянул голову в плечи и уже не вытягивал. Физиономия покрывалась серыми пятнами.
– Уходите немедленно… – пролепетал он. – Иначе я вызову охрану…
Максимов не стал огорчать бедолагу известием, что с охраной уже налажено тесное взаимовыгодное сотрудничество.