Трое - стр. 34
Для поддержания разговора он спросил:
– Значит, с помощью вашего компьютера можно в любой момент отследить местонахождение каждой урановой пылинки в Европе?
– В пределах стран-участниц – Франции, Германии, Италии, Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. И не только урана – всех радиоактивных материалов.
– А детали перевозки?
– Все должно быть согласовано с нами.
Дикштейн закрыл блокнот.
– Что ж, по-моему, достаточно надежно. А можно увидеть систему в действии?
– Это уже не к нам. Вам нужно обратиться в управление по атомной энергетике любой страны и подать запрос на посещение. На некоторых объектах проводятся экскурсии.
– А вы не могли бы дать мне список телефонов?
– Конечно. – Пфаффер встал и открыл шкаф с документами.
Итак, Дикштейн разрешил одну проблему, чтобы тут же столкнуться с другой. Требовалось выяснить, где хранится информация о запасах радиоактивных материалов. Ответ был найден: в компьютерной базе данных Евратома. Однако все эти запасы подвергались жесткому мониторингу, поэтому кража представлялась практически невозможной. Сидя в захламленном кабинетике и наблюдая за тем, как чопорный господин Пфаффер роется в старых пресс-релизах, Дикштейн подумал: «Если б ты только знал, что у меня на уме, тебя бы удар хватил, бюрократишка». Он подавил ухмылку и немного воспрял духом.
Пфаффер протянул ему копию рукописного листа. Дикштейн аккуратно сложил его и засунул в карман.
– Большое спасибо за помощь, – сказал он.
– Где вы остановились? – спросил Пфаффер.
– В «Альфе», напротив вокзала.
Пфаффер проводил его до двери.
– Надеюсь, что вам понравится в Люксембурге.
– Несомненно, – ответил Дикштейн и пожал ему руку.
Этот прием запоминания Дикштейн освоил еще ребенком в затхлой комнатушке над булочной, пытаясь различить странные закорючки иврита. Хитрость заключалась в том, чтобы выделить одну уникальную черту и запомнить ее, игнорируя все остальное. Именно эту мнемотехнику Дикштейн использовал сейчас, запоминая лица сотрудников Евратома.
Вечером он устроился неподалеку от входа в комплекс «Жан Монне», наблюдая за людьми, выходящими с работы. Секретари, курьеры и прочий обслуживающий персонал, равно как и руководители высшего звена, его не интересовали. Ему нужна была средняя прослойка: программисты, администраторы, начальники небольших отделов, личные ассистенты и заместители. Наиболее подходящих Нат награждал кличками, подмечая особые штрихи: Стекляшка, Жесткий Воротничок, Тони Кертис[20], Безносый, Снежок, Кубинец, Толстозадый.
Стекляшка – пухлая женщина под сорок без обручального кольца – получила свое прозвище за блестящую оправу очков. Дикштейн последовал за ней на стоянку, где она с трудом втиснулась в белый «Фиат». Его арендованный «Пежо» был припаркован неподалеку.