Триумфальная арка. Ночь в Лиссабоне - стр. 103
– Я знаю, Борис.
Огромная волосатая ручища Морозова легла ему на плечо.
– Равич, – сказал он, – послушай меня. Если тебе суждено его встретить, ты его встретишь. Если нет – можешь хоть сто лет его ждать, и все без толку. Да ты и сам прекрасно все понимаешь. Смотри в оба – везде и всюду. И будь начеку. А в остальном живи как жил и считай, что ты обмишурился. Может, кстати, оно и вправду так. Это единственное, что тебе остается. Иначе ты себя доконаешь. Я сам через такое прошел. Годков этак двадцать назад. В любом прохожем мне кто-то из убийц моего батюшки мерещился. Галлюцинации. – Он допил свою рюмку. – Чертовы галлюцинации. А теперь пошли. Пора где-нибудь поужинать.
– Ужинай без меня, Борис. Я попозже уйду.
– Ты правда хочешь тут остаться?
– Посижу еще немножко. А потом к себе в гостиницу. У меня еще дела.
Морозов глянул на него внимательно. Он-то знал, что Равичу в гостинице понадобилось. Но знал он и другое: тут уж ничего не поделаешь. Это только ему, Равичу, решать.
– Ладно, – сказал он. – Если что – я в «Матушке Мари». А потом в «Бубличках». Звони. Заходи. – Он вскинул свои кустистые брови. – И не рискуй зря. Не геройствуй. Не будь идиотом. Стреляй, только когда наверняка сможешь уйти. Это тебе не игрушки и не кино про гангстеров.
– Я знаю, Борис, не волнуйся.
Равич сходил в гостиницу «Интернасьональ» и отправился обратно. Но по дороге решил заглянуть в гостиницу «Милан». Посмотрел на часы. Полдевятого.
Может, Жоан еще у себя.
Она кинулась ему навстречу.
– Равич! – изумилась она. – Ты решил меня навестить?
– Ну да…
– Ты хоть помнишь, что ни разу здесь не был? С того вечера, когда ты меня отсюда забрал.
Он слабо улыбнулся:
– Это правда, Жоан. Мы с тобой ведем странную жизнь.
– Не говори. Прямо как кроты. Или летучие мыши. Или совы. Видимся только под покровом ночи.
Она расхаживала по комнате – широким шагом, гибкая, грациозная, порывистая. На ней был темно-синий, мужского покроя, домашний халат, туго перехваченный поясом. На кровати было разложено черное вечернее платье, приготовленное для «Шехерезады». Она была сейчас невероятно красива и столь же бесконечно далека.
– Тебе еще не пора идти, Жоан?
– Пока нет. Через полчасика. Самое любимое мое время. Перед отходом. Кофе, свободное время – все удовольствия. А вдобавок и ты пришел. И даже кальвадос имеется.
Она принесла бутылку. Он принял у нее из рук бутылку и, не вынув пробку, поставил на стол. Потом нежно взял ее за руки.
– Жоан, – начал он.
Ее глаза тотчас же угасли. Она стояла близко-близко.
– Говори сразу, что?
– О чем ты? Что такое?