Триумфальная арка - стр. 58
– Что с вами, Равик? – спросила Кэт.
Он обернулся.
– Ничего. Знакомый напев. Душещипательный неаполитанский романс.
– Воспоминания?
– Нет. У меня нет воспоминаний.
Он сказал это резче, чем хотел, и Кэт внимательно посмотрела на него.
– Иной раз мне так хочется знать, что с вами происходит, Равик.
Он небрежно махнул рукой.
– То же, что и со всеми другими. В наши дни мир полон авантюристов поневоле. Их можно встретить в любом отеле для беженцев. И у каждого своя история, которая была бы прямо-таки находкой для Александра Дюма или Виктора Гюго. А теперь едва начнешь рассказывать, как все уже зевают… Выпейте еще, Кэт… Спокойно прожить жизнь – вот что сегодня кажется самым невероятным приключением.
Оркестр заиграл блюз. Более убогой музыки невозможно было вообразить, однако несколько пар все же начали танцевать. Жоан Маду поднялась и направилась к выходу. Она шла так, словно ресторан был пуст. Вдруг Равику вспомнилось, что сказал о ней Морозов. Жоан прошла довольно близко от их столика. Ему показалось, что она заметила его, но ее взгляд равнодушно скользнул куда-то мимо него, и она вышла из зала.
– Вы знакомы с этой женщиной? – спросила Кэт, наблюдавшая за ним.
– Нет.
VIII
– Вы видите, Вебер? – спросил Равик. – Здесь… здесь… И здесь…
Вебер склонился над операционным столом.
– Да…
– Маленькие узелки, вот… И вот… Это не просто опухоль и не разрастания…
– Нет…
Равик выпрямился.
– Рак, – сказал он. – Несомненно рак! Давно у меня не было таких сложных случаев. Исследование зеркалом ничего не дает, в области таза прощупывается только небольшое размягчение на одной стороне, небольшой инфильтрат, – может быть, киста или миома, – ничего серьезного, но идти снизу нельзя. Пришлось вскрыть брюшную полость, и мы вдруг обнаруживаем рак.
Вебер посмотрел на него.
– Что вы намерены делать?
– Можно взять замороженный срез и сделать биопсию. Буассон еще в лаборатории?
– Конечно.
Вебер поручил сестре позвонить в лабораторию. Она поспешно исчезла, неслышно ступая на резиновых подошвах.
– Необходимо расширить объем операции – сделать гистероэктомию, – сказал Равик. – Остальное не имеет смысла. Весь ужас в том, что она ничего не знает. Пульс? – спросил он.
– Ровный. Девяносто.
– Кровяное давление?
– Сто двадцать.
– Хорошо.
Равик посмотрел на Кэт.
Она лежала на операционном столе в положении Тренделенбурга.
– Надо бы ее предупредить. Получить согласие. Нельзя же так вот взять и искромсать ее… Или как вы считаете?
– По закону нельзя. А вообще… мы ведь все равно уже начали.
– Пришлось начать. Обычное выскабливание снизу оказалось невозможно. А теперь получается уже совсем другая операция. Удалить матку – это не то, что выскоблить плод.