Триумфальная арка - стр. 15
– Когда что? – спросил Равик.
– Когда у вас кто-то умер, – вырвалось у женщины, и она расплакалась. Она не всхлипывала, а плакала тихо, почти беззвучно.
Равик выждал, пока она немного успокоится.
– А у вас кто-нибудь умер?
Она кивнула.
– Вчера вечером?
Она снова кивнула.
– Вы кого-нибудь убили?
Женщина ошеломленно посмотрела на него.
– Что?! Что вы говорите?
– Вы убили? Уж если вы меня спрашиваете, как вам быть, так расскажите все.
– Он умер! – вскрикнула женщина. – Внезапно…
Она закрыла лицо руками.
– Болел? – спросил Равик.
– Да.
– У вас бывал врач?
– Да… но он не хотел ложиться в больницу…
– Вчера врач приходил?
– Нет. Третьего дня. Он его… он обругал врача и отказался у него лечиться.
– И вы позвали другого?
– Других мы не знали. Мы здесь всего три недели. Кельнер вызвал врача… а он не захотел у него лечиться… говорил… ему казалось, что он сам себя вылечит…
– Что у него было?
– Не знаю. Врач сказал – воспаление легких… но он не верил… говорил, что все врачи обманщики… Вчера ему стало лучше. И вдруг…
– Почему вы не отправили его в больницу?
– Не захотел… Он говорил… говорил… что я стану ему изменять, если его не будет рядом… он… вы не знаете его… ничего нельзя было поделать.
– Он все еще в отеле?
– Да.
– Вы сообщили владельцу о случившемся?
– Нет. Когда он вдруг затих… и все стало так тихо… и его глаза… тут я не выдержала и убежала.
Равик вспомнил прошедшую ночь. На мгновение ему стало не по себе. Но это случилось, и теперь было безразлично и ему, и ей. Особенно ей. В эту ночь ей все было безразлично, важно было одно – выстоять. Жизнь – нечто большее, чем свод сентиментальных заповедей. Лавинь, узнав о смерти жены, провел ночь в публичном доме. Проститутки спасли его, а с попами ему было бы худо. Это можно понимать или не понимать. Объяснять тут нечего. Он взял свое пальто.
– Пойдемте! Я провожу вас. Умерший был вашим мужем?
– Нет.
Владелец отеля «Верден» – толстяк без единого волоска на голове, зато с крашеными черными усами и густыми черными бровями – стоял в вестибюле; за ним – кельнер, горничная и кассирша, плоская, как доска. Он, несомненно, уже все знал и, увидев женщину, тотчас набросился на нее. Его лицо побагровело, он размахивал маленькими пухлыми ручками и клокотал от бешенства и негодования; все же Равик заметил, что их приход принес хозяину облегчение. Когда тот начал разглагольствовать о полиции, иностранцах, подозрительных личностях и тюрьме, Равик перебил его.
– Вы провансалец? – спросил он спокойно.
Хозяин осекся.
– Нет. А что? – ошарашенно спросил он.
– Так, ничего, – ответил Равик. – Мне просто хотелось вас прервать. Лучше всего это удается с помощью бессмысленного вопроса. Иначе вы проговорили бы еще целый час.