Размер шрифта
-
+

Триумф графа Соколова - стр. 9

– Аполлинарий Николаевич, сколько за минувший год появилось новых лиц!

– Самая приятная перемена – министров! – усмехнулся Соколов, а поскольку даже его шепот был слышен за версту, многие на него оглянулись.

Гений сыска недолюбливал бывшего министра МВД Макарова за узость мышления и робость характера. Он понизил голос и закончил мысль:

– Хорошо, что нынешний молод, к тому же родственник великого Толстого, женат на внучке его сестры.

– Да, кажется, министру и сорока нет, а он себя хорошо зарекомендовал в бытность черниговским губернатором! Государь его и заметил.

– И образован: окончил филологический факультет Московского университета. К тому же он ярый монархист.

– И уж слишком нетерпим и горяч.

Соколов успокоил:

– Это быстро проходит – вместе с молодостью.

Маневры политиков

– Итак, господа, – бодрым баском начал министр, – мы пригласили вас по причинам весьма существенным. Мы должны нынче заслушать руководителей нескольких центральных губернских охранных отделений, узнать, как идет на местах подготовка к празднованию земского юбилея. Впрочем, слово при необходимости может взять каждый, дабы мы сообща рассудили дела, которые встают перед нами. Празднования должны пройти везде без малейших эксцессов. Но по имеющимся у нас сведениям, подрывные силы готовят новые акты, планируют покушение на государя и его августейшую семью. Сегодня же мы закончим нашу работу…

Министр отпил сельтерской воды, вытер платком губы и продолжил:

– С вашего позволения, я желал бы предварить наш разговор кратким анализом: каким образом сказываются на нашей деятельности последние реформы, нами предпринятые? – Министр чуть улыбнулся, словно отмежевываясь от тех болезненных перемен, которые предпринял с благословения государя Джунковский. – Прошу вас, Владимир Федорович…

* * *

Почти два часа длился доклад Джунковского.

Бывший московский генерал-губернатор был человеком знающим, толковым, преданным престолу и меньше всего думающим о собственных выгодах.

С прямотой военного, шевеля жесткими, чуть подкрученными вверх усами, время от времени проводя рукой по высокому, с большими залысинами лбу, министр в самых откровенных выражениях указывал на упущения, называл по именам виновных, призывал, увещевал, требовал.

Все это мало нравилось обиженным. Нет, открытой оппозиции не было, но имелось тайное и сильное недоброжелательство.

И было еще нечто – главное, что во все времена вызывало неудовольствие чиновников. Речь шла о решительных шагах по экономии средств. Их предпринял Джунковский, а одобрил государь.

Все знали, что этот вопрос, как бомба, взорвет зал. Но кто запалит шнур? Это было пока неизвестно.

Страница 9