Триумф графа Соколова - стр. 32
– В тот же вечер! Елизавета куда-то отлучалась, а вернувшись в номер, долго целовала меня и ласково гладила лицо ладонями. Вдруг спросила:
«Милый, ты вправду любишь меня?»
Я воскликнул вполне искренне:
«Конечно!»
Она потупила глаза и прошептала:
«Теодор, ты можешь обещать мне? Ты выполнишь мою просьбу?»
«Какую?»
«Думаю, для тебя она вовсе не трудная, а меня может спасти. И я обещаю тебе, милый Теодор, что никогда больше не подойду к игорному столу. И только тебя одного буду любить – всегда, до самой смерти. Буду твоей рабой!»
Я уже облегченно вздохнул, полагая, что речь идет о деньгах, которые Елизавета хочет попросить у меня. Улыбнувшись, сказал:
«Ради того, чтобы моя прелесть не стала топиться в море, обещаю выполнить любую просьбу».
Елизавета вдруг мило улыбнулась:
«Прости, я рассказала Эдвину, что ты печатаешь карты. Это его заинтересовало. Он уверил, что откажется от денег, которые я ему должна…»
«То есть?!»
«Если ты ему сделаешь небольшую услугу, совсем пустяковую».
«Какую?»
«Пожалуйста, милый Теодор, поговори сам с ним. Я ничего в ваших мужских делах не смыслю».
Еще не понимая, о чем пойдет речь, я согласно кивнул:
«Конечно!»
Елизавета прильнула к моим губам.
И только тут у меня мелькнула страшная мысль: не изображает ли девица свою любовь? Может, не было проигрыша, а меня водят за нос?
Приглашение к позору
Уже подозревая худшее, я отправился на нижнюю террасу, сбегавшую к морю. Там на открытой веранде, покуривая дорогую гаванскую сигару, положив ногу на ногу, в плетеном кресле дожидался меня Эдвин. Он держался крайне независимо, даже несколько вызывающе. Сунув мне руку, без обиняков заявил:
«Я представитель военной разведки Германии. Мне нужны последние военные карты. Я не только прощу долг вашей возлюбленной, – он показал расписку Елизаветы, там была какая-то фантастическая сумма, – но и готов вас лично обеспечить до конца жизни».
Я, признаюсь, уже не был особенно удивлен таким поворотом событий. С усмешкой произнес:
«То, что вы мне предлагаете, называется изменой Родине. Никогда и ни при каких обстоятельствах я не пойду на предательство».
Эдвин нагло пустил мне струю дыма в лицо.
«Пойдете, еще как пойдете. Не хотите за деньги, пойдете из страха быть опозоренным».
Этот негодяй полез в бумажник и вытащил оттуда пачку фотографий, таких, какими в железнодорожных вагонах торгуют глухонемые. Я взял их в руки, вгляделся и просто оторопел: на фото красовались мы с Елизаветой, обнаженные, в самых откровенных позах. К моему стыду, это были подлинные снимки, я помнил эти моменты. Ужас! Нас тайком фотографировали…