Трискелион Тихолесье - стр. 25
Прунус постучал в запотевшее низкое окно. Банная дверь распахнулась и в белых клубах пара появился худосочный сморщенный старичок ростом меньше метра. Его тело было сплошь покрыто не то зеленовато-бурыми комками волос, не то листьями, облетевшими со старых банных веников. Руки были непропорционально длинные и висели ниже колен, невозможно было разглядеть лицо между длинными и мокрыми лохмами. Старичок огляделся вокруг быстро вращающимися светящимися глазами, хрипло хихикнул. Он разбежался и прыгнул в тёмную воду лесного пруда проломив тонкую ледяную корку.
– Не боись! – повернувшись к застывшим в недоумении девушкам сказал домовик, – это банник – банный дух. Существо не самое приятное, но безобидное. Баню топит, воду носит, дрова готовит. Во! Гляди как резвится! – Прунус тыкнул пальцем в лесной пруд. Вода нём бурлила, завивалась мелкими водоворотами. – Ну, заходите! – Девушки мялись у двери. – Да не вернётся он. Так и будет в пруду сидеть, как пиявка, пока вы не уйдёте. Нелюдимый он, но не злобный. Иногда пошутит бывает. В окно постучит, в трубу завоет или дверь распахнёт. Вот и все вредности, и шалости.
Домовик открыл массивную низкую дверь и жестом поторопил девушек войти. Из жарко натопленной бани снова вырвались клубы мягкого горячего пара. За дверью оказался узкий светлый предбанник, завешенный чистыми белоснежными полотенцами. Из предбанника ещё одна крепкая дверь вела в помывочную, а из неё в парную. Вдоль стены проступали очертания светлых скамеек с расставленными на них дубовыми ушатами. На полках сияли стеклянные бутыльки, наполненные разноцветной жидкостью. Пушистые берёзовые и дубовые веники размокали в кедровых запарниках. На бревенчатых стенах россыпью мелких блёсток проступали ароматные капли смолы. Сквозь маленькие запотевшие окна просачивались красноватые лучи заходящего солнца…
6. Ночь посвящения
Под покровом могучего леса сгущались прохладные густые сумерки. Они прятались в мощных переплетенных корнях, выползали тёмной дымкой, окутывали толстые стволы деревьев и молодую зелень. Аделаида и Сильва с румяными щеками и влажными волосами, спрятанными под капюшон пальто, медленно шли, внимательно всматриваясь под ноги, стараясь не потерять лесную тропу. Искра стояла около пруда и с нетерпением ждала появления банного духа из тёмной воды. Ей было интересно ещё раз понаблюдать за странным существом. Вдруг в пруду, около деревянных мостков, образовался глубокий водоворот, вода в нем забурлила крупными пузырями. Из жидкой водяной пены появилась лохматая голова. Банный дух проворно огляделся вокруг. Глаза его то вспыхивали, как угли догоревшего костра, то потухали и пропадали. Неожиданно вода вспенилась и забурлила ещё сильнее. Худое грязно-зеленое существо выпрыгнуло из своего водного укрытия, пролетело мокрым комком над мостками, разбрасывая вокруг себя склизкий илистые сгустки со дна пруда и уже через мгновение за ним громко захлопнулась банная дверь. Искра оглянулась, наморщила нос, разочарованно вздохнула и направилась следом за девушками, но они уже скрылись из виду. Кое-где, сквозь голые кроны, небо ещё алело последними отблесками весеннего дня. В лесу стало тихо и темно. Вечерело. Лишь редкое шуршание и похрустывание где-то в глубине между черневших стволов тревожило засыпавший древний лес.