Тришестое. Василиса Царевна - стр. 37
– На ком? – Иван почуял, как ноги его становятся ватными.
– Да на мне же, на мне! – Царевна-лягушка потыкала в зоб лапками.
– С какого это перепугу? – пробормотал Иван Царевич.
Дело принимало очень дурной оборот.
– Тво есть квак энвто с квакого? – раскрыла пасть лягушка. – Я те стрелу квозвернула?
– Ну?
– Твак женись, коли твы чвестный чвеловек!
– Э-э, нет! – опомнился Иван Царевич. – А вдруг ты ее нашла где да в дело решила пустить?
– А у меня сквидетель есть!
– Какой еще… – не договорил Иван Царевич, уставившись на вывалившегося из кустов Андрона. – Ты!..
– Я, царевич, хе-хе! – довольно потер ручки Андрон. – Вот и свиделись. Дело-то, вишь, квак… то есть как обернулось.
– Подлый ты человек, Андрон, – покачал головой Иван.
– Почему же энто я подлый? Усю правду скажу: я тута был, когда евойное царское, – указал он на лягушку, – стрелу твою изловила.
– А может, то не она вовсе, – уперся Иван Царевич.
– Как так, не она? – почему-то перепугался Андрон.
– Ну, в смысле, он это, а не она.
– Ты чего, царевич! – потряс руками Андрон, указуя на лягушку. – Как же он, когда форменная она. Кваси… тьфу, пропасть! Василиса ведь.
– А вдруг Василий? – упер руки в бока Иван Царевич, не желая так просто сдаваться.
Лягушка, наблюдая за их пререканиями, начинала потихоньку приобретать бурый оттенок.
– Да ты глаза-то разуй, вашество! – продолжал гнуть свое Андрон. – Какой же это он, когда она в чистом виде!
– А я-то почем знаю. Докажи! – Иван Царевич вздернул подбородок и сложил руки на груди.
– Чего тут доказывать, токма глянуть повнимательнее: вон, гляди – нету!
– Чего нету?
– А того, чего надо. Чего должно быть! Вишь?
– Ты энто об чем? – насторожился Иван Царевич, всем своим видом выражая недопонимание.
– Да все об том же. Нету его! Коня видал? А быка? Даже у кота имеется, а тут нет! – Андрон в запале потянулся к задней лягушачьей лапе. – Глаза-то разуй!
Лягушка с перепугу отпрыгнула от него и часто задышала, утеряв дар речи, разве что пасть разевала. Разинет, опять смежит, и так без конца. Только булькало что-то в ней и сипело, словно кипяток в самоваре.
– Во, видал!
– Да ты чего, Андрошка, умом, что ль, тронулся? – Иван Царевич покрутил пальцем у виска, краснея, будто рак вареный.
– Ты того, без оскорблений, – погрозил пальцем Андрон.
– Да где ж это видано, чтоб у лягушек энто самое имелось!
– Тоже мне, энтот, как его… Кювье выискался! – фыркнул Андрон, презрительно сплюнув. – Много ты о лягушках знаешь.
– А вот ты скажи, как они, к примеру, скакать-то с энтим самым станут, как у коня. Ну а вдруг коряга какая?