Трис и Ширра-1. Воровка - стр. 33

Я удивленно распахнула глаза: странный зверь совсем не походил на тех оборотней, что мне доводилось видеть на картинках. Это был не волк, не медведь, не гиена и даже не вепрь! Скорее, я назвала бы его котом, если бы он не был таким огромным и если бы не потрясающе насыщенный черный цвет шерсти, который, вкупе с бешеным рычанием, делал его похожим на самого настоящего демона. Что, кстати, он немедленно и доказал: распахнув жуткую пасть, неожиданно с фантастической скоростью прыгнул на ненавистного человека. Просто сиганул с места и ударил, причем с такой силой, что на миг мне показалось — он справится, пробьет ее своим телом и все-таки вырвется на свободу.

И так казалось не только мне: при виде этого страшилища трактирщик с воплем шарахнулся прочь, стоявшие рядом с клеткой мужики тоже опасливо отступили. А вот тонко улыбнувшийся господин в плаще даже не дрогнул. Тогда как оборотень всей массой налетел на прутья и…

Я поморщилась от яркой вспышки, полыхнувшей в ночи, как огромный костер. Даже отвернулась, чтобы не ослепнуть, и на всякий пригнула голову, опасаясь, что меня заметят. Однако на меня никто не смотрел — все взгляды были обращены к громко взвывшему зверю, которого, словно кипятком, обдало магической вспышкой, отшвырнуло на прутья и только после этого бросило на деревянный пол.

Я сглотнула, запоздало различив защитное плетение, окружающее клетку, и только сейчас окончательно поверила, что она, пожалуй, сдержит любое живое существо. Потому что каждое касание к ней приносило зверю невыносимую боль, обжигало огнем, оставляя на гладкой шкуре глубокие ожоги и вынуждая тихо выть, корчась на полу этой идеальной тюрьмы.

— Вот так, — бесстрастно заметил хозяин, равнодушно следя за мучениями оборотня, которого скрутила жестокая судорога. — Надеюсь, теперь ты угомонишься и дашь этому городу спокойно заснуть? Или мне добавить?

Из клетки донесся бешеный рык.

Господин Ригл пожал плечами и, вынув из-за голенища небольшой стальной прут длиной в руку и толщиной чуть меньше моего пальца, бесстрашно шагнул вперед и несильно ткнул им в тяжело вздымающийся бок. Там что-то громко зашипело, задымилось, черная шерсть мгновенно обуглилась и обнажила живую рану, из которой во все стороны брызнуло красным.

Оборотень дернулся, захрипел, пытаясь отползти в сторону, но тесная клетка сжимала его со всех сторон, не давая ни малейшего шанса избежать этой пытки. Он отпрянул в угол, но тут же обжегся о прутья вторым боком, устало зашипел, но не сдался — спустя два удара сердца, во время которых Ригл так и держал свой прут у его холки, вдруг безо всякого предупреждения взвился на ноги и снова прыгнул.