Тринадцатый демон - стр. 30
Свет замерцал, погас, и на сером экране Омела увидела испуганное свое собственное лицо!..
Словно в зеркале, только во много раз крупнее. Волосы разметались и прилипли к мокрому от пота лбу. Рот слегка приоткрыт, словно той Омеле, что была на экране, не хватало воздуха. И в глазах стоял такой ужас, который, пожалуй, она никогда не испытывала в жизни.
– Что это… значит? – спросила Омела, интуитивно вцепившись в руку Харона. – Это… я?
– Ну, разумеется, – мужчина ласково накрыл ее кисть своей.
– Откуда? – Омела уже и в самом деле начала задыхаться.
– Считай, что из будущего, – только Харон успел это сказать, как раздался душераздирающий вопль… – Так ты не передумала?
Ее вопль! С экрана…
Потом еще и еще! Лицо слегка отдалилось, и на заднем плане Омела увидела силуэт мужчины. Размыто. Невозможно было разобрать, кто он. Только обнаженный сильный торс и непонятные трепещущие тени позади этого мужчины…
Та Омела с экрана боялась его! Невероятно! Панически! Так, что не могла обернуться! Не способна была зажмуриться от страха! И кричала, чтобы хоть как-то облегчить собственные мучения. От чего? Омела не знала, но, тем не менее, почему-то была уверена, что поступала так неспроста.
– Нет… – едва слышно выговорила девушка. Она не знала, что думать. В ушах стояли собственные крики. Сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди, чтобы сбежать немедленно и подальше от всего этого. Подальше от Харона, из этого странного места, где не было никого, кроме нее и перевозчика! Кроме ужасной застывшей навсегда в ее памяти картины ужаса в собственных глазах!..
Но бежать нельзя. Она согласилась, решилась. Другой дороги нет. Нельзя думать о себе! Не теперь, когда Никите с каждой минутой становилось все хуже!
Наконец, экран погас, и ужасающее изображение тоже исчезло.
– Итак, предисловие, – начал Харон спокойно. – Ты, Омела Корн, добровольно соглашаешься пройти некие испытания, касающиеся твоих страхов и эмоций. И посему вверяешься в мое полное распоряжение. Правильно?
– Да…
– По прошествии этих испытаний ты получишь некое благо, о котором просишь. Верно?
– Да…
– Еще раз тебя спрашиваю: ты согласна? – перевозчик повысил голос настолько, что Омеле показалось, будто на ее плечи положили тяжелые бетонные плиты.
– Да! – она повернула голову и решительно посмотрела Харону прямо в глаза.
Лицо перевозчика было серьезно, как никогда. Он не шутил. Его острый взгляд холодным лезвием пронзал насквозь. Неким шестым чувством Омела ощутила, что этот момент – поворотный. После него все будет иначе. Как – думать не хотелось.