Тринадцатилетние - стр. 3
Последнее время Кира жонглировал всем, что попадалось под руку. Даже на уроке на радость одноклассникам. Но теперь каштаны разлетались в разные стороны, не желая слушаться Киру. Полина молча подняла их с земли и подала другу.
– Перед журналистикой я встретила Михеева, – наконец, сказала она, – и он мне сказал… Он мне сказал…, – прошептала Полина и сжалась от страха.
– Знаю, что тебе сказал носатый, – признался Кира, запустил каштанами в дерево и добавил хмуро:
– От его заботы пришлось выключить телефон.
Полина смотрела на Киру широко распахнутыми глазами. Кира улыбнулся от ее растерянного вида.
– Не заморачивайся, Полина. Езжай в Париж и повеселись за всех нас.
– А мы не пропадем, – уверенно заявила Глаша, доедая багет, – погуляем по Невскому и вернемся в Лисофанже.
Глава 2. Монмартр
Париж мелькал перед глазами Полины за окном автобуса – невыносимо близко и катастрофически далеко одновременно. Точь-в точь как Михеев.
Пантеон, Елисейские поля, Эйфелева башня, Лувр – уместились в один суматошный, утомительный, скучный от долгих экскурсий день. За все время Полина не вспоминала ни о Кире, ни о Глаше, ни о Лисофанже.
Под вечер шумная толпа школьников – одноклассников Полины, старшеклассников и французов – выгрузились из автобуса на Монмартре. Прохладный влажный воздух осеннего Парижа бодро встречал ребят.
– Монмартр, Монмартр, Монмартр… – тараторил как скороговорку Чугунов, гогоча от того, как заплетается язык.
«Где мы были до этого? Только время тратили зря…» – решила Полина, любуясь мокрым асфальтом, в котором отражались вывески и яркие огни. Машины шуршали опавшей листвой. Высокие раскидистые платаны величественно размахивали ветвями посреди бульвара Клиши. Новые запахи, новые лица. Всё кругом дурманило и манило.
У автобуса продолжалась суета: Месье французов призывал беречь сумки и оставлять их в автобусе, Инна Марковна громко кудахтала и пересчитывала по головам. Их первая учительница была чрезвычайно взволнована случайно выпавшей на ее долю поездкой и ответственно относилась к дисциплине бывших учеников.
После духоты автобуса Полина ощутила небывалую радость и вдохновение. Она интуитивно сделала шаг в сторону от гудящей толпы ребят. Потом еще шаг и еще, в новых сапожках по искрящемуся тротуару. Еще несколько шагов вперед, еще немного. И внезапно суета отступила. А там! Полина замерла от восторга. Переливался и сиял огнями Мулен Руж! Голова пошла кругом, как крылья красной мельницы. Романтический флер Монмартра пьянил. Романы и повести, стихи и музыка – все-все о Париже внезапно слилось воедино и обрушились, словно цунами, на Полину, окончательно влюбив ее в Париж.