Трилогия - стр. 17

А потом мы опять пойдем сюда, на наш Пригорок, говорит она

и Асле с Алидой поднимаются, стоят и смотрят вниз, потом смотрят друг на друга и не могут наглядеться, берутся за руки да так и стоят

А вон там море, говорит Алида

Так чудесно видеть море, говорит Асле

и они опять умолкают, и все договорено, и незачем говорить что-то еще, все уже сказано, все договорено

Ты играешь, а отец поет, говорит Алида

Асле вздрагивает, просыпается и смотрит на Алиду

Что ты сказала, говорит он

Алида просыпается и смотрит на Асле

Я что-то сказала, говорит она

Нет, наверно, нет, говорит Асле

Я не помню, говорит Алида

Ты озябла, говорит Асле

Немножко, говорит Алида

Нет, все-таки я ничего не сказала, говорит она

Я слышал, как ты что-то сказала про своего отца, но, пожалуй, мне просто приснилось, говорит Асле

Что-то про моего отца, говорит Алида

Наверняка мне снился сон, говорит она

Сон, говорит Асле

Да, говорит Алида

и Асле кладет руку ей на плечо

Было лето, говорит она

Было тепло, говорит она

И я слышала, как ты играешь, ты сидел на скамейке у Сарая и играл, и было так чудесно слушать, потом подошел отец, и он пел, а ты играл, говорит она

Надо вставать и идти, говорит Асле

Нельзя нам сидеть тут и спать, говорит он

Ты тоже спал, говорит она

Да, кажись, задремал маленько, говорит он

и Асле встает

Надо найти жилье, говорит он

Алида тоже встает, и немного погодя Асле поднимает узлы, закидывает на плечо

Надо идти, говорит он

Но куда, говорит она

Дальше тут есть, как они говорят, ночлежный дом, на другой стороне улицы, там мы наверняка найдем приют, говорит Асле

А улица эта зовется, кажись, Инстегате, говорит он

и Алида поднимает свои сетки, но с места не двигается, длинные черные волосы промокли, свисают ей на грудь, черные глаза блестят в темноте, так она и стоит со своим большим животом и спокойно смотрит на Асле, а он наклоняется, берет скрипичный футляр, и оба тихонько идут по улице в потемках, на холоду, поздней-то осенью, идут через улицу