Тридцать шесть сюжетов - стр. 21
– И ты очень мило выглядишь, Сонечка, – отвечала на мои излияния прибывшая сторона. – Но мне кажется, тебе было лучше с длинными волосами, да и этот цвет не очень идет, нужно что-то посветлее.
Я возразила, что цвет этот не может не идти, поскольку он мой натуральный, на что Вероника, криво улыбнувшись, сообщила, что природа всегда требует некоторой корректировки, и я поняла, что сказала бестактность. Но, в конце концов, она сама захотела общаться со мной, жить в моей квартире, в якобы тёплой семейной обстановке, хотя не факт, что я в состоянии обеспечить хотя бы подобие таковой – ведь и семьи у меня практически нет, да и с теплом проблемы. Этого я, разумеется, говорить не стала, потому что сильно опоздала с аргументом, но спросила об отце и получила обстоятельный ответ, последние фразы которого прозвучали, когда мы подъезжали на такси к подъезду моего дома – правда, отец в ответе упоминался не так часто, как бы этого хотелось.
Едва войдя в мою скромную обитель, Вероника тотчас заполнила её собой, не говоря уже об огромном чемодане, двух сумках и несметном количестве пакетов.
– Сонечка, у тебя здесь тесновато, а я почему-то считала, что комната твоя побольше – твой Вадим мог бы найти тебе более просторные апартаменты. Ты должна быть настойчивей, ведь ты же женщина, а он во всём виноват! Ведь это же он стал инициатором развода? Или ты? Александр Янович совершенно не в курсе, и я не знаю подробностей. Ты ведь поделишься со мной, как с… подругой. Ах, я хотела бы, чтобы мы стали подругами! Но, прости меня, прости, я слишком откровенна, но ведь ты взрослая женщина и тебе нужна искренняя поддержка, ведь так?
– Вероника Семёновна, – сказала я, надеясь, что голос мой звучит достаточно нейтрально и, по возможности, дружелюбно, – квартира моя невелика, но вы же знали… Надеюсь, в комнате вам будет удобно. Я еще не приобрела необходимую мебель, сами понимаете, но кровать есть… Бывшее супружеское ложе, – всё же не сдержавшись, добавила я к нейтральной речи.
– Понимаю, понимаю, – Вероника закивала. – Тебе больно вспоминать об этом. Мужчины – они такие…
Она вдруг замолчала, уставившись на предмет за моей спиной. Там, в изголовье кровати, висела картина – осенний пейзаж, который я сотворила когда-то в творческом порыве, будучи влюблённой в давно забытого ныне однокурсника. Переехав сюда и долго ощущая неуют и одиночество пустой квартиры, я обнаружила его среди своих старых вещей, оформила багетом и повесила на стену. Не из какого-то тщеславия. Мне казалось, что этот неумело, но от души намалёванный акварелью пейзаж дал комнате долю обжитости и согрел теплом приятных воспоминаний.